Теэт. Такъ.
Ин. Подобное этому найдемъ мы и по другимъ искусствамъ и безъискусственностямъ.
Теэт. Какъ не найти.
Ин. Что же? Такъ какъ мы согласились, что въ такомъ же смѣшеніи между собою находятся и роды, то не съ знаніемъ ли какимъ нибудь необходимо идти въ своихъ разсужденіяхъ тому, кто намѣренъ правильно показать, которые изъ родовъ съ которыми согласуются, и которые одинъ другаго не принимаютъ? Притомъ всею ли своею природою C. они взаимно держатся, чтобы имѣть возможность смѣшиваться между собою? И опять, въ дѣленіяхъ, — чрезъ все ли цѣлое дѣйствуютъ другія причины дѣленія?
Теэт. Ка̀къ не требоваться знанію; можетъ быть, нужно даже и важнѣйшее.
Ин. Какое же такое назовемъ опять, Теэтетъ? Или, — ради Зевса, — не натолкнулись ли мы невзначай на знаніе людей свободныхъ, и ища софиста, не нашли ли, должно быть, сперва философа?
Теэт. Какъ ты говоришь?
D.Ин. Дѣлить предметъ на роды, и какъ того же вида не почитать другимъ, такъ и другаго — тѣмъ же, — не есть ли, скажемъ, дѣло знанія діалектическаго?
Теэт. Да, скажемъ.
Ин. Посему человѣкъ-то, способный дѣлать[1] это, до-
- ↑ Философъ опредѣляетъ четыре обязанности діалектика: во первыхъ, онъ долженъ видѣть, что однимъ родомъ объемлются многія части, изъ которыхъ каждая отдѣлена и какъ бы обособлена отъ прочихъ; во вторыхъ, ему надобно замѣчать, что тѣ взаимно обособленныя части извнѣ связаны однимъ родомъ, какъ бы общимъ союзомъ; въ третьихъ, онъ долженъ понять, что каждая часть чрезъ видовыя многія соединена съ однимъ; въ четвертыхъ, наконецъ, ему слѣдуетъ постигать своимъ чувствомъ, что многія части до нѣкоторой степени раздѣлены и обособлены. Это мѣсто не очень трудно для уразумѣнія. Здѣсь дѣло идетъ о сходствѣ и различіи понятій, которыхъ познаваніемъ съ этой стороны опредѣляется превосходство діалектика. Сходство понятій условливается первыми двумя положеніями: отъ діалектика требуется, то есть, чтобы онъ видѣлъ не только то, какое общее понятіе господствуетъ въ отдѣльныхъ, взаимно различ-
Теэт. Так.
Ин. Подобное этому найдем мы и по другим искусствам и безыскусственностям.
Теэт. Как не найти.
Ин. Что же? Так как мы согласились, что в таком же смешении между собою находятся и роды, то не со знанием ли каким-нибудь необходимо идти в своих рассуждениях тому, кто намерен правильно показать, которые из родов с которыми согласуются, и которые один другого не принимают? Притом всею ли своею природою C. они взаимно держатся, чтобы иметь возможность смешиваться между собою? И опять, в делениях, — чрез всё ли целое действуют другие причины деления?
Теэт. Ка̀к не требоваться знанию; может быть, нужно даже и важнейшее.
Ин. Какое же такое назовем опять, Теэтет? Или, — ради Зевса, — не натолкнулись ли мы невзначай на знание людей свободных, и ища софиста, не нашли ли, должно быть, сперва философа?
Теэт. Как ты говоришь?
D.Ин. Делить предмет на роды, и как того же вида не почитать другим, так и другого — тем же, — не есть ли, скажем, дело знания диалектического?
Теэт. Да, скажем.
Ин. Посему человек-то, способный делать[1] это, до-
——————
- ↑ Философ определяет четыре обязанности диалектика: во-первых, он должен видеть, что одним родом объемлются многие части, из которых каждая отделена и как бы обособлена от прочих; во-вторых, ему надобно замечать, что те взаимно обособленные части извне связаны одним родом, как бы общим союзом; в-третьих, он должен понять, что каждая часть чрез видовые многие соединена с одним; в-четвертых, наконец, ему следует постигать своим чувством, что многие части до некоторой степени разделены и обособлены. Это место не очень трудно для уразумения. Здесь дело идет о сходстве и различии понятий, которых познаванием с этой стороны определяется превосходство диалектика. Сходство понятий условливается первыми двумя положениями: от диалектика требуется, то есть, чтобы он видел не только то, какое общее понятие господствует в отдельных, взаимно различ-
