между людьми, я весьма удовлетворительно приготовился изъ этого предмета. Замѣтилъ ли Чивилевъ, что я не очень усердно посѣщалъ его лекціи, но вышло совершенно неожиданное. Къ великой радости я взялъ билетъ № 1-й: опредѣленіе политической экономіи. Если бы я сказалъ только, что политическая экономія есть наука о родномъ хозяйствѣ, говорящая о производствѣ, сохраненіи и распредѣленій цѣнностей, то: и тогда экзаменаторъ могъ поставить мнѣ, кажется, не ниже средняго бала. Но Чивилевъ, сказавши: „не такъ!“ и заставивши меня отвѣтить вторично, проговорилѣ: „если вы не знаете перваго опредѣленія науки, то о дальнѣйшемъ не можетъ быть и рѣчи“, и съ этимъ вмѣстѣ поставилъ мнѣ единицу. Единица эта была для меня тѣмъ ужаснѣе, что по всѣмъ остальными предметамъ, въ томъ числѣ и по греческой словесности, я получилъ удовлетворительныя отмѣтки. А тутъ изъ-за этой единицы приходилось оставаться другой годъ на второмъ курсѣ. Чивилевъ былъ неумолимъ. О переэкзаменовкѣ въ августѣ надо было просить попечителя, и вотъ, надѣвши парадную форму, въ треуголкѣ и въ шпагѣ, я отправился къ графу С. Г. Строганову.
Если память мнѣ не измѣняетъ, графъ принялъ меня стоя на костылѣ, такъ какъ прошлой весною опрокинувшаяся подъ нимъ верховая лошадь переломила ему ногу.
— Вы просите о переэкзаменовкѣ, сказалъ графъ: но вѣдь экзаменные списки у меня, я сейчасъ вамъ ихъ покажу. Я хорошо помню ваши баллы. Хорошія отмѣтки изъ французскаго и нѣмецкаго я ни во что считаю, мой камердинеръ говорить по-нѣмецки; изъ латинскаго пять, — еще бы вы на словесномъ факультетѣ не знали по-латыни, а вотъ по-гречески-то у васъ тройка, а изъ политической экономіи единица.
— Я явился къ вашему сіятельству, отвѣчалъ я, — не оправдываться, а просить о переэкзаменовкѣ въ августѣ изъ политической экономіи.
— Если бы, отвѣчалъ графъ, — въ университетѣ былъ протянутъ канатъ, на которомъ вамъ слѣдовало протанцевать, и вы не протанцевали, — тѣмъ хуже для васъ. Я ничего не могу для васъ сдѣлать.
Нечего говорить, съ какимъ тяжелыми чувствомъ я отпра-
