Отчасти это зависит несомненно от того, что в зеркале всегда видишь себя с устремленным прямо вперед и неподвижным взглядом, вследствие чего утрачивается по большей части такая важная вещь, как игра глаз, а вместе с ней и то, что̀ есть действительно характерного во взоре. Наряду с такою физической невозможностью в этом случае действует, как кажется, и аналогичная с нею этическая. На собственное изображение в зеркале нельзя бросить взгляда отчужденности, который является условием объективности восприятия изображения, ибо этот взгляд в конечном счете основывается на моральном эгоизме с его глубоким чувством всякого не-я (сравн. „Основные проблемы этики“, стр. 275; 2 изд. 272), которые (эгоизм и чувство) и требуются для того, чтобы чисто-объективно и полно схватить все недостатки, так как лишь тогда получится верный и истинный образ. Вместо того, при лицезрении в зеркале собственной особы, тот же эгоизм неустанно предостерегает нас, нашептывая: „это не не-я, а я“, что̀ действует как noli me tangere и препятствует чисто-объективному восприятию, которое именно без закваски хотя бы малой дозы злобы не может, как кажется, состояться.
Никто не ведает, как велики его силы для страдания и для деятельности, пока случай не даст возможность испытать их на деле, — подобно тому, как по виду спокойной воды пруда, гладкой, как зеркало, нельзя судить, с каким шумом и ревом будет она целою массою падать со скалы, или как высоко она может подняться в фонтане; или подобно тому, как не предполагаешь, какую теплоту может развить холодная, как лед, вода.
Бессознательное существование реально лишь для других существ, представляющих его в своем сознании; реальность непосредственная обусловлена собственным сознанием. Таким образом, и индивидуальное реальное существование человека лежит прежде всего в его сознании. Но сознание, как таковое, неизбежно есть нечто представляющее, — следовательно, обусловливается интеллектом и сферою и материалом его деятельности. Поэтому степени ясности сознания, т. е. сознательности, можно рассматривать, как степени реальности бытия. Но и в самом человеческом роде эти степени сознательности, или отчетливого сознания собственного и чужого существования, опять-таки образует многоступенную градацию, смотря по прирожденным умственным силам, по развитию их и по досугу для размышления.
Что касается прирожденного различия духовных сил, различия по
