бретении всевозможных хитростей, уловок и подвохов, чтобы, притаившись и замаскировавшись, исподтишка уязвить свой предмет. Так, например, зависть будет с самою простодушною миной игнорировать черты превосходства, раздирающие ей сердце, совершенно перестанет их видеть, знать и замечать, как будто никогда о них и слыхом не слыхала, и проявит замечательное мастерство в притворстве. С поразительною тонкостью сумеет она совсем проглядеть, как нечто крайне маловажное, не приметить, а, при случае, и совершенно забыть того человека, блестящие стороны которого грызут ей сердце. При этом всего более она будет стараться, с помощью различных тайных махинаций, отнять у богато-одаренного человека всякий случай проявить и показать себя. Затем зависть будет изрыгать на него из-за угла хулу, поругание, насмешки и клевету, подобно жабе, брызжущей из норы своим ядом. Вместе с тем она будет с энтузиазмом восхвалять людей в той же области труда — незначительных, посредственных и даже бездарных. Одним словом, зависть проявит себя Протеем в изобретении всевозможных стратагем, чтобы язвить, не вылезая наружу. Но какой в этом прок? Опытный глаз всегда ее распознает. Ее выдает уже то, что она робеет пред своим предметом и бежит от него, и потому, чем он блистательнее, тем более он одинок; почему у красивых девушек и не бывает подруг; ее выдает проявляющаяся без всякой причины ненависть, которая по самому ничтожному, иногда чисто-вымышленному поводу разряжается сильнейшей вспышкой. Как распространены однако различные виды зависти, видно из всеобщей похвалы, какую воздают скромности, этой на пользу плоской дюжинности изобретенной лукавой добродетели, которая, заключая в себе указание на необходимость снисхождения ко всяческому убожеству, именно тем самым выдает и собственную мизерность. — Ничто, конечно, в такой степени не лестно для нашего самолюбия и гордости, как затаившаяся в своем закоулке и направляющая оттуда свои махинации зависть; не следует однако никогда забывать, что зависть сопровождается ненавистью, почему необходима осторожность, чтобы не допустить завистника сделаться фальшивым другом. Весьма поэтому важно для нашей безопасности знать, что имеешь завистника. Его следует изучать и предупреждать его подвохи; ибо всюду, куда ни пойдешь, он во всякое время ходит инкогнито или подстерегает где-нибудь в темных закоулках, подобно ядовитой жабе. Он не заслуживает ни снисхождения, ни сострадания; к нему применимо следующее правило поведения:
Den Neid wirst nimmer du versöhnen:
So magst Du ihn getrost verhöhnen.
