Цицерон (Fragmenta de philosophia, Vol. 12, p. 316 ed. Bip.) говорит о следующем учении древних мудрецов, преподававшемся также и при посвящении в мистерии: „мы рождены для искупления преступлений, совершенных в жизни до этого мира“. Наиболее резко выражает это воззрение Ванини, — недаром его легче было предать сожжению, чем опровергнуть, — говоря: „человек так часто и столь многих исполнен несчастий, что я решился бы выразиться так, если бы только это не противоречило христианской религии: если черти действительно существуют, то это они именно, переселившись в тела людей, искупают вину преступлений“[1]. Даже и в истинном, правильно понятом христианстве наше существование принимается за следствие вины и прегрешения. Если вышеуказанная привычка усвоена, то человек приучается строить свои ожидания от жизни таким образом, чтобы они соответствовали положению дела, т. е. он не смотрит более на невзгоды, страдания, мучения и нужды жизни, как в крупном, так и в мелочах, как на нечто противоестественное и неожиданное, но находит все это в порядке вещей, хорошо зная, что здесь всякий наказывается за собственное свое существование, и всякий — своеобразным способом. К числу зол, неразлучных с исправительным заведением, принадлежит также встречаемое там общество. Каково здешнее, земное общество, — знает и без моих указаний всякий, кто был бы достоин лучшего. У прекрасного человека или у гения в этом обществе подчас бывает на душе то же самое, что у благородного политического узника на галере, между заурядными злодеями. Поэтому как те, так и другие, стараются изолировать себя. Вообще же, такое воззрение даст нам способность не только без омерзения, но и без негодования взирать на так называемые несовершенства, т. е. на нравственно, умственно, а соответственно с этим также и на физиономически-низкие качества большинства людей, ибо мы постоянно будем принимать в соображение, где мы находимся, следовательно будем смотреть на каждого прежде всего как на существо, жизнь которого дана ему лишь вследствие его греховности и является искуплением греха его рождения. Это и есть то, что в христианстве называется греховною природою человека: она является, следовательно, основою существ, которых встречаешь в этом мире как себе подобных; к этому присоединяется еще, вследствие свойств этого мира, то обстоятельство, что они большею частью находятся в состоянии бо́льшего или меньшего страдания и недовольства, которые не очень-то способны сделать их отзывчивее и любвеобильнее; наконец, и то обстоятельство, что в большинстве случаев ума их лишь в обрез достает для слу-
- ↑ De admirandis naturae arcanis, L., p. 353.
