в первую очередь объясню Вам свое непреодолимое нежелание принять хотя бы малейшее официальное участие в споре о теории цветов; наконец, я сочту своим долгом выразить Вам мой взгляд на Вашу работу, которую я вновь внимательно обдумал. Кто сам имеет склонность строить мир из субъекта, тот не станет отрицать того наблюдения, что субъект, в явлении, есть лишь индивидуум и поэтому для сохранения своего своеобразия нуждается в известной доле истины и заблуждения. Но ничто не разделяет людей в такой мере, как то обстоятельство, что порции этих обоих ингредиентов смешаны между собою в различных пропорциях.
(Приложение). В моем понимании фиолетового цвета меня укрепляют следующие основания:
1) На кианометре Соссюра самый темный синий цвет называется Königsblau, который немыслим без Oeil de rouge. Этот красноватый оттенок я склонен считать фиолетовым, который бывает заметен при чуть-чуть туманном освещении на самых темных предметах. На такие высокие горы, чтобы самому наблюдать это явление, я никогда не поднимался.
2) Надо приготовить совершенно темную комнату, в дверь которой была бы вделана белая жестяная доска и в ней — отверстие с резко очерченными краями; смотрите на него снаружи, и пустое пространство будет казаться черным предметом на белом фоне. Если же посмотреть на него сквозь призму, то покажется великолепный фиолетовый цвет, при чем исключена всякая возможность отражения света из темной комнаты.
3) В числе моих приспособлений находится оконное стекло в раме, в некоторых местах покрытое самой легкой мутью, которая при проходящем свете показывает чистый желтый цвет, при проходящей темноте — великолепнейший фиолетовый. Этот опыт можно производить перед черной шляпой или перед темным отверстием описанной выше темной комнаты.
Что касается мнения о восстановлении белого цвета из различных цветов, то я также не могу усвоить его себе. Очень яркий солнечный цвет делает для наших чувств σκιερον краски невосприемлемым. Эта тень может быть просто желтой или синей краской или составлена и соединена в восходящей пропорции, или же оттенки могут быть смешаны друг с другом.
Я зашел в часовню в готическом вкусе; все окна ее были из разноцветного богемского стекла, и я заметил, что солнце, проходя через какое бы то ни было стекло в мой глаз, казалось мне всегда бесцветным, лишь слегка затуманенным.
