располагались по границамъ; но такъ какъ новгородская земля была обширна, то однихъ пограничныхъ пригородовъ было недостаточно: нужно было еще сверхъ того построить нѣсколько городовъ по тѣмъ путямъ, которыми чаще всего проходилъ непріятель. Такъ, по шведскому пути были помѣщены пригороды Тиверскій, Копорье, Орѣшекъ, Ладога; по нѣмецкому — Луга и Яма; по одному изъ литовскихъ, рѣкою Шелонью — Вышгородъ, Высокое, Порховъ и т. д. Постройка и поддержка пригородовъ ложилась опять-таки на сельское населеніе, которое заготовляло въ должномъ мѣстѣ необходимые для города запасы, лѣсъ и балки, поставляло людей для работы, съ той, конечно, волости, въ которой строился пригородъ, и платило деньги, когда при работѣ были употребляемы наемные мастера. Первыя двѣ формы обязанности: заготовленіе снарядовъ и личное участіе въ работѣ, падали по преимуществу на низшій слой сельскаго населенія; послѣдняя же, плата денегъ, на высшій, на лицъ, обладавшихъ въ области землей, земцевъ.
Таковы были средства оборонительной войны. Относительно же наступательной уже раньше было замѣчено, что, съ водвореніемъ большей осѣдлости за основаніе для несенія военной повинности была принята земля, такъ какъ съ осѣдлостью она стала главнѣйшей формой имущества. Вмѣстѣ съ тѣмъ водворилась и соразмѣрность военной повинности съ имущественнымъ положеніемъ населенія, подобно тому, какъ на Западѣ такая же соразмѣрность введена была военною реформою Карла Великаго. Нормою при распредѣленіи военной обязанности сдѣлалась соха, т.-е. пространство, которое могъ запахать владѣлецъ земли самъ-третей и на трехъ лошадяхъ. Смотря по мѣрѣ надобности, нѣсколько такихъ сохъ соединялось въ одно цѣлое, которое и ставило отъ себя коннаго ратника: въ опасныхъ случаяхъ цѣлое образовалось изъ четырехъ сохъ, слѣдовательно, конный ратникъ ставился примѣрно съ 12-ти человѣкъ; въ менѣе опасныхъ — изъ десяти сохъ, слѣдовательно, ратникъ брался съ тридцати обывателей. Но въ землѣ у однихъ былъ избытокъ, у другихъ же ея совсѣмъ не было. Къ числу послѣднихъ относились вообще меньшіе люди, въ области — пѣшци и бобыли, въ главномъ же городѣ — молодые люди. И тѣ и другіе, вслѣдствіе ихъ несостоя-
располагались по границам; но так как новгородская земля была обширна, то одних пограничных пригородов было недостаточно: нужно было еще сверх того построить несколько городов по тем путям, которыми чаще всего проходил неприятель. Так, по шведскому пути были помещены пригороды Тиверский, Копорье, Орешек, Ладога; по немецкому — Луга и Яма; по одному из литовских, рекою Шелонью — Вышгород, Высокое, Порхов и т. д. Постройка и поддержка пригородов ложилась опять-таки на сельское население, которое заготовляло в должном месте необходимые для города запасы, лес и балки, поставляло людей для работы, с той, конечно, волости, в которой строился пригород, и платило деньги, когда при работе были употребляемы наемные мастера. Первые две формы обязанности: заготовление снарядов и личное участие в работе, падали по преимуществу на низший слой сельского населения; последняя же, плата денег, на высший, на лиц, обладавших в области землей, земцев.
Таковы были средства оборонительной войны. Относительно же наступательной уже раньше было замечено, что с водворением большей оседлости за основание для несения военной повинности была принята земля, так как с оседлостью она стала главнейшей формой имущества. Вместе с тем водворилась и соразмерность военной повинности с имущественным положением населения, подобно тому как на Западе такая же соразмерность введена была военною реформою Карла Великого. Нормою при распределении военной обязанности сделалась соха, то есть пространство, которое мог запахать владелец земли сам-третей и на трех лошадях. Смотря по мере надобности, несколько таких сох соединялось в одно целое, которое и ставило от себя конного ратника: в опасных случаях целое образовалось из четырех сох, следовательно, конный ратник ставился примерно с двенадцати человек; в менее опасных — из десяти сох, следовательно, ратник брался с тридцати обывателей. Но в земле у одних был избыток, у других же ее совсем не было. К числу последних относились вообще меньшие люди, в области — пешци и бобыли, в главном же городе — молодые люди. И те и другие, вследствие их несостоя-
