вахъ, и возвратившійся въ то время домой жившій у меня нѣмецъ объявилъ, что архіерей внезапно умеръ, кажется, отъ разрыва сердца.
Тѣмъ не менѣе обоимъ дѣлаъ, то-есть Каленова и Петровскаго, единовременно былъ данъ ходъ, и бракъ Петровскаго, уже послѣ его смерти, былъ расторгнутъ, младенецъ, родившійся отъ него, уже послѣ его смерти, былъ признанъ незаконнорожденнымъ, а дѣвица Б., то-есть, ex-madame Петровская, была прдеана уголовному суду и къ чему-то приговорена. Другое дѣло кончилось тѣмъ. что Святѣйшій Синодъ призналъ бракъ Каленова совершенно законнымъ, и никого за него никому преслѣдованію не подвергали.
Псолѣ этого невольнаго отсупленія я буду продолжать мои воспоминанія и подробно разскажу одинъ случай съ тѣмъ же лицомъ, къ которому онъ относится, въ свое время надѣлавшій много шума. Надобно сказать, что ближайшими деревенскими сосѣдями Каленова были: тотъ самый современный просвѣтитель, о которомъ уже было говорено, и одинъ князь, П. П. Др-Сок. Р.Г. Просвѣтитель былъ человѣкъ очень богатый, пожилой, имѣвшій большую семью и весьма простодушный, а князь П.П., родной его племянникъ по матери, — личность до такой степени оригинальная, что ей будетъ посвящена особая глава моихъ воспоминаній. Теперь, однако, для полноты и яркости послѣдующаго разсказа придется набросать хотя нѣкоторыя черты этого и милаго, и вмѣстѣ съ тѣмъ нѣсколько страннаго характера. Князь былъ человѣкъ страшной физической силы, которой онъ даже самъ боялся, развитой къ тому же постоянными гимнастическими упражненіями. Въ характерѣ его были черты, которыя даже трудно вообразить соедиенными въ одномъ человѣкѣ; напримѣръ, онъ былъ разсѣянъ иногда просто до смѣшнаго, а вмѣстѣ съ тѣмъ замѣчалось немного и того, что по-французски называется hypocrisie. (Я намѣренно употребилъ французское слово вмѣсто русскаго, потому что нѣкоторые люди придаютъ тому русскому слову, которое соотвѣтствуетъ этому, вовсе не тотъ смыслъ, который оно имѣетъ, въ чемъ я имѣлъ случай убѣдиться очень недавно). Случалось видѣть его, напримѣръ, бродящимъ цѣлый день безъ всякой цѣли по улицамъи натыкающимся на людей и фонарные столбы; передъ столбами онъ вѣжливо извинялся, а на людей не обращалъ ни малѣйшаго вниманія. Случалось, также, напримѣръ, что князь П. П., играя съ кѣмъ-нибудь въ пикетъ, до котораго онъ былъ большой охотникъ, не только спитъ, но даже похрапываетъ, а между тѣмъ, въ то же самое время, очень ловко пользуется промахами противника и не пропускаетъ ни одно счета. Вотъ все, что пока надо о немъ сказать. Не помню, въ которомъ именно году, въ одинъ лѣтній вечеръ я гулялъ по бульвару съ знакомою мнѣ дамою и вдругъ вижу, что навстрѣчу намъ, какъ буря, несется князь П. П., который въ то время довольно рѣдко бы-
