меня рѣшительный отказъ по причинамъ, изложеннымъ выше, и потому, что я не могъ разлучиться съ меньшимъ братомъ моимъ, Василіемъ Петровичемъ, бывшимъ тогда прапорщикомъ въ одномъ со мною полку, то онъ отвнчалъ мнѣ: «въ такомъ разѣ братъ вашъ останется здѣсь, хотя бы вы и ушли въ Россію». За симъ онъ продолжалъ: что мои предположенія, касательно перехода моего въ артиллерію или въ генеральный штабъ, не такъ вѣрны; что въ Грузіи гораздо легче достигнуть этого перехода, чѣмъ въ Петербургѣ; что онъ самъ будетъ мнѣ въ этомъ содѣйствовать; но главное состоитъ въ томъ, что если можно шагнуть быстро по службѣ, то это не въ артиллеріи и не въ главномъ штабѣ, а въ званіи адъютантатскомъ; что, бывши адъютантомъ у извѣстнаго генерала, можно безъ затрудненія быть переведннымъ въ гвардію, получить за отличіе чины, кресты и проч., что эта дорога, по служенію въ Грузіи, представляетъ особенную возможность къ быстрому повышенію потому, что здѣсь идутъ безпрерывныя военныя дѣйствія, чего нѣтъ для служащихъ въ Россіи въ мирное время, и что, наконецъ, самъ онъ, будучи изъ старыхъ полковниковъ, надѣется быть скоро генераломъ, тогда возьметъ меня къ себѣ въ адъютанты, и все пойдетъ какъ наилучше. Когда же и послѣ этого убѣжденія онъ увидѣлъ мою нерѣшительность, то досадуя сказалъ мнѣ эти замѣчательныя слова: «Ахъ, Боже мой! да не могу же я обѣщать вамъ сдѣлать васъ генераломъ, когда я самъ полковникъ. Рѣшайтесь, завнряю васъ, вы не только не потеряете, но напротивъ выиграете болѣе, нежели ожидать можно».
Подобное приглашеніе, заключавшее такъ много правды и выраженное съ откровенною энергіею, не могло не убѣдить меня. Я рѣшился, и мы разстались друзьями.
Это было въ полковой штабъ-квартирѣ въ с. Квешахъ 2 ноября 1819 года, — день навсегда для меня памятный.
Теперь обратимся къ времнеи, на коемъ я остановился, т. е. къ 1831 году. Въ это время я былъ арміи капитанъ и имѣлъ два креста.
Повышеніе весьма не быстрое, въ теченіе одиннадцати-лѣтняго служенія адъютантомъ при генераѣ, пользовавшемся извѣстностію и занимавшемъ высшія должности, особенно, если принять въ соображеніе, что до турецкой войны я былъ уже штабсъ-капитаномъ и имнлъ тѣ же два креста.
Для большей видимости я пробѣгу кратко этотъ интервалъ моей службы и укажу на тѣ случаи, въ кои онъ могъ исполнить свои многократныя обѣщанія безъ малѣйшаго затрудненія, но не исполнилъ ихъ. Говорю, безъ затруднені, потому, что эти случаи заключали дѣйствительныя отличиія мои въ сраженіяхъ и два изъ нихъ, въ Рачѣ и Абхазіи, весьма неваловажныя. Вотъ они:
Въ 1820 году, за военныя дѣйствія во время бунта въ Имеретіи, я
