— Г>503 —
смѣха и рядомъ съ нимъ—серьезность въ нѣкоторыхъ жел-тыхъ лицахъ, глаза которыхъ, какъ черные цвѣты, смо-трѣли на меня съ странною тоскою—все это точно околдовало меня, я вдругъ перенесся въ сказки Шехерезады, и мнѣ уже казалось, что вотъ выступятъ на сцену и широ-колиственныя пальмы, и длинношейныо верблюды, покрытые золотомъ слоны и Другія баснословный деревья и жи-вотныя. Суперкаргъ, находившійся на кораблѣ и такъ же мало понимавіпій языкъ своихъ пассажировъ, какъ и я, сталь мнѣ безъ конца разсказывать съ чисто-британскою ограниченностью, что все это народъ глупый, почти все магометане, собранный со всѣхъ концовъ Азіи, отъ границъ Китая до Аравійскаго моря, съ добавленіемъ нѣсколысихъ черныхъ, какъ смола, съ волосами какъ шерсть, афри-канцевъ.
Мнѣ въ то время такъ надоѣли западныя страны, я такъ усталъ отъ Европы, что этотъ отрывокъ восточной страны, такъ свѣтло и пестро двигавшійся здѣсь передъ моими глазами, какъ-то весело облегчилъ меня, сердце мое освѣжи-лось по крайней мѣрѣ нѣсколькпми каплями этого напитка, по которомъ я такъ часто- тосковалъ въ мрачно-гановерскія или королевско-прусскія зимнія ночи, — и эти чужеземцы могли ясно видѣть, какъ мнѣ пріятно было ихъ появленіе и съ какимъ удовольствіемъ я сказалъ бы имъ нѣсколько привѣтныхъ словъ. Что и я имъ понравился — это было видно изъ глазъ ихъ, и они тоже сказали бы мнѣ что-нибудь привѣтное, и намъ было очень прискорбно, что мы не могли понимать другъ друга. Наконецъ, я нашелъ средство выразить имъ хоть однимъ словомъ мое дружественное рас-положеніе: почтительно и протянувъ руку, какъ для друже-скаго привѣтствія, я воскЛикнулъ: «Магометъ!»
Радость вдругъ озарила черныя лица чужеземцевъ, они набожно скрестили руки и, отвѣчая на мой привѣтъ, радостно воскликнули: «Бонапарте!»
XI.
ОСВОБОЖДЕНІЕ.
Если когда-нибудь у меня снова будетъ время для иразд-ныхъ изслѣдованій, то я скучнѣйше докажу, что не Индія,
а Египетъ — родина того кастоваго различія, которое уже