— 98 —
валъ больпшхъ людей и вытягивалъ маленышхъ до тѣхъ поръ,_ пока они не приходились по мѣркѣ его желѣзной кровати равенства.
Республиканство идетъ во Франціи съ каждымъ ~днемъ все значительнѣѳ впоредъ, и честь Робеспьера и Марата вполнѣ установлена. О, благородный Щаріаръ и истинно демократически Прокрустъ! и вамъ скоро воздастся по за-слѵгамъ. Только теперь начинаютъ понимать васъ. Истина, въ концѣ-кондовъ, побѣждаетъ.
Съ тѣхъ поръ, какъ надъ г-жею . Лафаржъ произнесенъ обвинительный приговоръ, о ней спорятъ еще страстнѣе, чѣмъ прежде. Общественное мнѣніе повернулось совершенно въ ея пользу съ тѣхъ поръ, какъ Распаль, самый неподкупный человѣкъ Франдіи, бросилъ на вѣсы свой взглядъ. Если сообразить, съ одной. стороны, что здѣсь строгій республиканецъ выступилъ противъ интересовъ своей собственной партіи и своими доводами непосредственно копромет*-ровалъ жюри, одно изъ популярнейшихъ учрежденій новой Франціи, и сообразить, съ другой стороны, что чѳловѣкъ, на мнѣній котораго присяжные основали свой обвинительный приговоръ, язвѣстный интригантъ и шарлатань, , репей никъ на одеждѣ вельможъ, терновая игла въмясѣ угне-теннаго,- льстяіцій высшимъ, позорящій низпшхъ, фальшивый какъ въ - рѣчахъ, такъ и въ пѣніи—если сообразить это, то, о небо! нельзя долѣе сомнѣваться, что Марія Ка-пелль невинна и что вмѣсто ея слѣдуетъ привязать къ позорному столбу на площади въ Тюллѣ знаменнтаго токсиколога, декана парижскаго мсдицинскаго факультета, г. Ор-филу! Всякій, кта по болѣе близкому на«блюденію хоть отчасти знакомь съ происками этого тщеславнаго эгоиста, убѣждеяъ въ душѣ, что для него никакія средства не кажутся гадкими, когда, ему представляется. случай выказать важность своей научной спеціальности Ъ вообще усилить блескъ своей славы! Дѣйствительно, этотъ скверный пѣвецъ, который своими скверными романсами, распѣваемыми его козлинымъ голосомъ въ парижскихъ гостиныхъ, не щадить человѣческихъ ушей и.способенъ убить всякаго насмѣхаю-щагося надъ нимъ, онъ не задумался бы принести въ жертву человѣческую жизнь въ тѣхъ случаяхъ, гдѣ дѣло шло бы о томъ, чтобы увѣрить публику, что никто не превосходить его въ искусствѣ обнаружить какой бы то ни было скрытый ядъ! Общественное мнѣніе настаиваетъ на томъ, что
въ трупѣ Лафаржа не оказалось никакого яда, но что его