г
— 109 --
системы разоруженія. Много національной гвардіи и жан-дармовъ. Были также и канонеры со своими пушками, которые имѣли полное основаніе скорбѣть, такъ какъ имъ хорошо жилось при Перье, ихъ служба была какъ бы синекура. Народъ смотрѣлъ на все это съ странной апатіей; онъ не выказывалъ ни ненаЬисти, ни любви: хоронили врага воодушевленія, и равнодушіе составляло похоронную про-цессію. Единственными дѣйствительно опечаленными изъ всѣхъ, сопровождавшихъ гробъ, были два сына умершаго, | шедшихъ за колесницею въ длинныхъ траурныхъ плащахъ и съ блѣдными лицами. Это два молодыхъ человѣка, лѣгь I около двадцати, коренастые, нѣсколько полноватые, съ на-I ружностью, изобличающею скорѣе матеріальное благосостоя-ніе, чѣмъ умъ; я видѣлъ ихъ этой зимой на всѣхъ балахъ, і веселыми и краснощекими. На гробу лежали трехцвѣтныя знамена, обтянутыя чернымъ крепомъ. А между тѣмъ, именно ! трехцвѣтному знамени и не зачѣмъ было оплакивать смерть і Казимира Перье. к къ молчаливый упрекъ, печально лежало | на его гробѣ это знамя свободы, претерпѣвшее по его винѣ | столько оскорбленій. Такъ же, какъ видъ этого знамени, тро-1 нулъ меня и видъ старика Лафайета, явившагося напохо-| роны Перье, отступника, нѣкогда такъ славно сражавшаяся вмѣстѣ съ нимъ подъ этимъ знаменемъ.
Мои сосѣди, смотрѣвшіе на процессію рядомъ со мной, разговаривали о похоронахъ Бенжамена Констана. Такъ какъ я въ Парижѣ всего только годъ, то о печали, проявленной. народомъ тогда, знаю лишь по описаніямъ. Однако, я могу составить себѣ понятіе о такой народной скорби, такъ какъ вскорѣ послѣ того видѣлъ похороны бывшаго епископа округа Блуа, члена Конвента, Грегуара. Тамъ не было никакихъ высокопоставленныхъ чиновниковъ, никакой инфантеріи и кавалеріи, никакихъ пустыхъ траурныхъ каретъ, наполненныхъ придворными лакеями, никакихъ пушекъ, никакихъ посланниковъ съ пестрыми ливреями, никакой офиціальной торжественности. Но народъ плакалъ, скорбь лежала на всѣхъ лицахъ, и хотя сильный дождь шъ съ неба, какъ изъ ведра, всѣ головы были обнажены, и народъ впрягся самъ въ траурную колесницу, и собственноручно везъ ее до Монъ-Парнаса. Грегуаръ, истинный пастырь, всю свою жизнь боролся за свободу и равенство людей всѣхъ оттЬнковъ и всѣхъ исповѣданій; его всегда ненавидѣли и преслѣдовали враги народа, и народъ ліобилъ
его и плакалъ, ког#?< онъ умеръ.