— 227 —
изъ одной кондитерской въ другую. Тугь эти милые люди илатятъ свои два гроша за входъ и соп атоге осматривать «выста&ку»—множество сахарныхъ или конфетныхъ кувоюгь, которыя, будучи гармонически поставлены другъ подлѣ друга, освѣіцены со всѣхъ сторонъ и окружены четырьмя перспективно раскрашенными стЬнами, представляють очень красивую картинку. Главная соль въ томъ, что эти сахарвыя куколки иногда нзображаюгь дѣйствительныхъ, всѣмъ извѣстныхъ личностей.
Я перебывать во множествѣ этихъ конднтерскихъ, потому что для меня въ высшей степени забавно незамѣтно наблюдать, какъ радуются берлинки, какъ бурно вздымаются отъ ввсіищенія вти чувствительный груди, и какъ эти наивныя души благогсгвѣйно в*склицаютъ: «Ахъ, это прекрасно!» У Фукса въ этомъ году были выставлены картины изъ «Лалла-Рука», какими ихъ видѣли въ прошломъ году на пзвѣстномъ придвориомъ празднеств* во дворцѣ. МнЬ оказалось невозможнымъ увидѣть у Фукса хоть что-нибудь изъ этихъ прелестей, такъ какъ милыя дамскія головки образовали непроницаемую сгЬну передъ четырехугольной картиной. Я не хочу утомлять васъ, мой милый, опиеаніемъ вы-ставокъ у всѣхъ кондитѳровъ. Кригсратъ Еарлъ Мюхлеръ, котораго считаютъ берлинскимъ корреспондентомъ въ «Е1е-§апіе АѴеИ», уже написалъ недавно въ этомъ журналѣ такую рецензію.
О публичныхъ балахъ въ залѣ Ягора нельзя сказать ничего особешгаго, кромѣ того, что тамъ имѣется прекрасное іюстановленіе: всякому, опасающемуся умереть со скуки, совершенно беспрепятственно предоставляется удалиться.
Балы въ зданіи Оперы великолепны. Когда они даются., весь партеръ соединяется со сценой, и это образуетъ необъятный залъ, освгЬщенный сверху множествомъ овальныхъ іампъ. Эти горящіе круги кажутся почти солнечными системами, встречающимися въ астрономическихъ учебникахъ; они поражаютъ и спутываютъ глаза смотрящаго на нихъ и льюгь свой ослѣиляющій свѣтъ на пеструю, искрящуюся толпу, которая, почти заглушая музыку, колышется взадъ і впвредъ по залѣ, приплясывая, и прыгая, и толкаясь. Здѣсь всякій долженъ являться въ маскарадномъ костюмѣ, и никому не позволяется въ болыпомъ танцовальномъ залѣ снимать съ лица маску. Не знаю, однако, въ какихъ горо-дахъ это принято. Только въ коридорахъ и въ ложахъ перваго и второго яруса можно снимать маску. Низшій
14*