Старший доктор. Милости просим. Садитесь, пожалуйста. Мы побеседуем. Вы нас оставьте.
Борис. Если бы можно, я бы вас просил, если вы меня будете запирать куда-нибудь, то поскорее запереть меня и дать мне отдых.
Старший доктор. Простите. Необходимо нам соблюсти правила. Только несколько вопросов. Что вы чувствуете? Чем страдаете?
Борис. Ничем. Я совершенно здоров.
Старший доктор. Да, но вы поступаете не так, как все.
Борис. Я поступаю так, как мне велит совесть.
Старший доктор. Вот вы отказались от исполнения воинской повинности. Как вы мотивируете это?
Борис. Я христианин и потому не могу убивать.
Старший доктор. Но ведь нужно защищать отечество от врагов, нужно удерживать от зла нарушителей порядка.
Борис. На отечество никто не нападает; нарушителей порядка гораздо больше среди правительства, чем среди тех, которых оно насилует.
Старший доктор. То есть как вы это разумеете?
Борис. А так, что, например, главная причина зла — водка — продается правительством, ложная вера, обманная, распространяется правительством, и вот солдатство, исполнения которого от меня требуют и которое есть главное средство развращения, требуется правительством.
Старший доктор. По вашему мнению, стало быть, не нужно правительства и государства?
Борис. Я этого не знаю, но знаю наверно, что мне не надо участвовать в зле.
Старший доктор. Но что же будет с миром? Ведь нам дан разум для того, чтобы предвидеть.
Борис. Тоже и на то дан разум, чтобы видеть, что общественное устройство держится не насилием, а добром, и что отказ одного человека от участия в зле не представляет никакой опасности.
Старший доктор. Теперь позвольте вас немного исследовать. Потрудитесь лечь. (Начинает щупать.) Тут не чувствуете боли?