получает наибольшее доступное благо своего отдельного существа.
4. Но как скоро человек начинает заявлять исключительные права на эти заготовленные или иным способом приобретенные предметы, так благо его отдельного существа не только не уменьшается, но заменяется страданием этого существа.
5. Человек, полагающийся в обеспечении своего будущего на свой труд, взаимную помощь людей, а главное, на такое устройство мира, при котором люди так же обеспечены в жизни, как птицы небесные или цветы полевые, может спокойно отдаваться всем радостям жизни, человек же, начавший сам обеспечивать свое будущее имущество, не может иметь ни минуты покоя.
6. Во-первых, он никогда не знает, на сколько ему нужно себя обеспечить: на месяц, на год, на десять лет, на следующее поколение; во-вторых, заботы об имуществе всё больше и больше отвлекают человека от простых радостей жизни; в-третьих, он всегда боится захватов других людей, всегда борется для удержания и увеличения приобретенного и, отдавая всю жизнь заботе о будущем, теряет жизнь настоящую.
7. Таковы последствия греха собственности для согрешающего, для окружающих же последствия его: лишения вследствие захватов.
8. Уничтожить в себе стремление к удержанию исключительно для себя необходимых предметов — одежды, орудия, куска хлеба на завтра — почти невозможно, но довести это стремление до наименьшей степени возможно, и в этом доведении греха собственности до наименьшей степени и состоит борьба с этим грехом.
9. И потому для того, чтобы избавиться от греха собственности, человек должен ясно понимать и помнить, что всякое обеспечение будущего посредством приобретения и удержания имущества, не увеличит благо жизни его отдельного существа, а уменьшит его и произведет большое, ненужное зло тем людям, среди которых приобретается и удерживается имущество.
10. Для того же, чтобы бороться с привычкой греха, нужно начинать с того, чтобы не увеличивать того имущества, обеспечивающего будущее, которое имеешь, — будут ли это миллионы или десятки мешков ржи на пищу в продолжение года. Только бы люди поняли, что их благо и жизнь, даже животная
