Любить значитъ дѣлать доброе. Такъ мы всѣ понимаемъ и не можемъ иначе понимать любовь.
Любовь не есть только слово, но есть дѣятельность, направленная на благо другихъ.
Если же человѣкъ рѣшаетъ, что ему лучше воздержаться отъ требованій настоящей самой малой любви, во имя другого, будущаго проявленія большей любви, то онъ обманываетъ или себя или другихъ и никого не любитъ, кромѣ себя одного.
Любви въ будущемъ не бываетъ; любовь есть деятельность только въ настоящемъ. Человѣкъ же, не проявляющій любви въ настоящемъ, не имѣетъ любви.
Мы не можемъ представить себѣ жизнь послѣ смерти и не можемъ вспомнить жизнь до рожденія, потому что не можемъ представлять себѣ внѣ времени и можемъ вспоминать только во времени. Если же мы дѣйствительно есмы, то есмы внѣ времени.
Человѣкъ — это духъ Божій въ тѣлѣ.
Въ началѣ жизни человѣкъ не знаетъ этого и думаетъ, что жизнь его въ его тѣлѣ. Но чѣмъ больше онъ живетъ, тѣмъ больше онъ узнаетъ, что настоящая его жизнь въ духѣ, а не въ тѣлѣ. Вся жизнь человѣка въ томъ, чтобы все больше и больше узнавать, что жизнь его въ духѣ, а не въ тѣлѣ, и освобождаться духомъ отъ тѣла. Мы жалуемся на то, чтò мучитъ наше тѣло: голодъ, нищета, болѣзни, страданія. Но мы ошибаемся: все это не зло, но благо, потому что все больше и больше освобождаетъ насъ отъ тѣла и дѣлаетъ нашу жизнь все болѣе и болѣе такою, какою она должна быть: духовною.
Смерть — это разрушеніе того тѣла, посредствомъ котораго я воспринимаю міръ, какимъ онъ представляется мнѣ, это — разрушеніе того стекла, черезъ которое я смотрѣлъ. О томъ, будетъ ли оно замѣнено другимъ, или то, что смотрѣло черезъ окно, сольется со всѣмъ — мы не можемъ знать, да намъ и не нужно знать.
