жизни. Какже не любить ее, бояться ея? Какъ много зла людямъ сдѣлала ложная церковная вѣра, по ученію к[отор]ой назначеніе, цѣль жизни — смерть — и дѣятельность, употребленіе силъ жизни — трудъ — представляются зломъ, наказаніемъ за грѣхъ! Трудъ, грѣхъ, смерть признаны зломъ. А трудъ есть[1] нетолько лучшее, но единственное употребленіе жизни, грѣхъ есть сознан[іе] своей ошибки, смерть — достиженіе цѣли. И все это признано зломъ.
2) У меня написано: Жизнь есть прохожденіе духовной неограниченной (божественной) сущности черезъ ограниченное предѣлами вещество. Точнѣе выразить надо такъ: Жизнь есть сознаніе[2] духовной сущности въ предѣлахъ. Предѣлы эти представляются веществомъ и движеніемъ, и поэтому жизнь представляется[3] прохожденіемъ духовнаго сознанія черезъ вещество.
3) Какъ легко избавиться отъ споровъ! Споры всегда только отъ того, что хочешь быть правъ, не хочешь признать своей ошибки передъ людьми. А какъ легко сказать: впрочемъ, можетъ быть я ошибаюсь (цапли). И нетолько сказать, но и подумать. Рѣшаются вопросы не въ спорахъ, а въ разслѣдован[іи] съ самимъ собою, когда самъ себѣ возражаешь всѣми силами. Если въ спорѣ хорошо возражаютъ, не спорь, а съ благодарностью прими къ свѣденію возражен[iе] и обдумай его одинъ, самъ съ собою. Такъ легко: а можетъ, я ошибаюсь.
4) Сдача Портъ-Артура огорчила меня, мнѣ больно. Это патріотизмъ. Я воспитанъ въ немъ и несвободенъ отъ него также, какъ несвободенъ отъ эгоизма личнаго, отъ эгоизма семейнаго, даже аристократическаго, и отъ патріотизма. Всѣ эти эгоизмы живутъ во мнѣ, но во мнѣ есть сознаніе божественнаго закона, и это сознаніе держитъ въ уздѣ эти эгоизмы,[4] такъ что я могу не служить имъ. И по немногу эгоизмы эти атрофируются.
5) Совѣсть есть воздѣйствіе сознанія вѣчнаго, божественнаго начала на сознаніе временное, тѣлесное. Пока не проснулось
