Любочка.
Алексѣй Павловичъ, скажите хоть вы, стали бы вы мучать женщину, которую вы любите? Онъ бранитъ моихъ родныхъ, онъ не любитъ меня.
Я, Любовь Ивановна, такъ сказать, въ любви неофитъ и даже атеистъ оной.
Вы все шутите, a мнѣ, право, не до шутокъ. Боже мой, зачѣмъ я уѣхала!
Какая фразистость у васъ непріятная. Но довольно-съ! Я послѣдній разъ говорю: попробуйте дать себѣ отчетъ въ вашихъ желаніяхъ и выразить ихъ. Это очень просто. Я выражаюсь ясно и разумно, попытайтесь и вы сдѣлать то же.
Катинька всегда такъ говоритъ. Развѣ можно сказать все, что чувствуешь? Какъ мнѣ сказать все... Вы только о себѣ говорите. Вы меня не любите. Вы не подумали обо мнѣ ни одной минуточки... Зачѣмъ вы еще пристаете ко мнѣ? Мнѣ скучно! Вы только себя хвалите. Папаша бы меня понялъ.
Я вамъ сказалъ, что я выше этихъ фразъ, и вамъ не заставить меня вступить въ ту арену пошлыхъ препирательствъ, на которую вы меня призываете. Я велю закладывать. Староста![1]
Велите закладывать, торопитесь, я беру[2] вольныхъ, я заплачу двойные прогоны.
Позвольте, Венеровскій![3] я додумалась. Теперь я все скажу вамъ... Наши отношенія... (За сценой слышенъ шумъ, крикъ.)
Четверню въ коляску!
- ↑ Слова: Я велю закладывать. Староста! — взяты из ркп. А.
- ↑ Слова: торопитесь, я беру — взяты из ркп. А.
- ↑ Слово: Венеровскій — взято из ркп. А.