соглашения с больным, только случаями совершенно неизбежными (неотложная помощь в несчастных случаях, предусмотренная законодательством). В других случаях линия его поведения часто неизбежно определяется стремлением повысить свой заработок; отсюда — высокие гонорары, иногда затягивание курса лечения, напряжение всех усилий к расширению круга своих пациентов (путем рекламы, соглашения с аптекой и т. д.).
Опасением потерять больного продиктовано и отношение врача к интересам здоровья третьих лиц и коллектива, получающее особенно острое выражение в вопросе о врачебной тайне. Используя установку буржуазного законодательства на охрану семейно-бытового уклада, эксплоатируя предрассудки, лежащие в основе отношения буржуазного общества к венерическим болезням, аборту и т. д., с одной стороны, а с другой — отправляясь от индивидуалистического, узко лечебного характера буржуазной медицины, врач в условиях частной практики строит в большийстве случаев свое понимание врачебного труда под углом желаний пациента, даже если они идут вразрез с интересами здоровья других лиц или коллектива. Конкурентная борьба за пациента не ограничивается отношением к больному и коллективу — она неизбежно отражается и на системе взаимоотношений врачей между србой, побуждая наименее устойчивые элементы прибегать к взаимной дискредитации и т. д. В то же время эта индивидуальная борьба врачей между собой не только не исключает, а наоборот, — делает неизбежной кастовую сплоченность в идеологическом обосновании и оправдании принципов врачебной политики, в словесном сглаживании их противоречивости нормам В. э., наконец, в самом оформлении отдельных ее требований под углом кастовых интересов. Таким образом, система организации врачебной помощи определяет фактическое толкование норм В. э. Это положение получает подтверждение и в эволюции идеологических норм и конкретного содержания В. э. Организация земской медицины в России, исключившая из отношений врача и больного момент соглашения о плате за врачебную помощь, хотя и не уничтожившая полностью материальной зависимости врача от больного, значительно оздоровила практическую деятельность земского врача, освободив ее от целого ряда извращений, характерных для работы городских врачей, обслуживавших население на началах частной практики.
Еще резче эта эволюция выявляется в условиях советского строя, когда охрана здоровья перестает быть частным делом гражданина и становится функцией государства. В силу этого врач в своих взаимоотношениях с больным превращается из частного предпринимателя в агента государственной организации здравоохранения.
Это изменение уничтожает искажающее влияние материальной заинтересованности врача на понимание им своих профессионал ьн. обязанностей и возвращает врачеб 408
ной этике ее значение норм профессиональн. поведения врача; самые нормы своего поведения врач строит как отражение государственного понимания задач здравоохранения населения. Государство расширяет понятие профессионального долга врача, делая обязательной врачебную помощь не только в случаях обращения за ней, но и в порядке инициативных со стороны органов здравоохранения обследований здоровья населения. Это расширение функций регулируется их дифференциацией и плановым распределением обязанностей по оказанию населению врачебной помощи. Вместе с тем оно вносит совершенно новую принципиальную установку в отношение врача к больному. Профилактическое направление советской медицины, установка на охрану здоровья не только отдельных больных, но и всего коллектива, меняет понимание врачом и своих профессиональных обязанностей и регулирующих их норм врачебной этики. В этом отношении очень показательна эволюция врачебной мысли по вопросу о врачебн. тайне. Советское здравоохранение считает, что врачебная тайна должна нарушаться в тех случаях, когда сохранение ее связано с несомненной опасностью для здоровья отдельных лиц или всего коллектива. Это относится, в первую очередь, к заболеваниям заразным и венерическим. Однако, учитывая, что широкое разглашение врачебной тайны поставило бы больных, в силу неизжитых еще предрассудков, в тяжелые условия труда и быта и привело бы к тому, что больные стали бы уклоняться от лечения, раскрытие врачебной тайны считается допустимым только непосредственно заинтересованным лицам, а в отношении коллектива — его организатору.
Изложенные основы врачебной помощи в СССР не могут получить законченного отражения во В. э. в переходный период, до полного построения врачебной помощи на началах государственной организации. В этот период, наряду с государственно-организованной врачебной помощью, существует также и частная врачебная практика, ограниченная в методах борьбы, но все же претендующая на конкуренцию даже с государственными организациями здравоохранения. Отсюда неизбежны извращения советской В. э. в деятельности этой группы врачей. С другой стороны, государственная организация врачебной помощи в условиях недостаточной материальной обеспеченности врача и тяжести трудовой нагрузки остро выдвигает ряд новых проблем этического порядка: совместительство, параллельное занятие частной врачебной практикой или неврачебной деятельностью, отказ от работы в деревне и т. д. И, наконец, идеологическое тяготение некоторой части врачей к буржуазным представлениям о профессиональном долге врача не отвечает классовому характеру советского здравоохранения, создавая тем самым в практической деятельности врача конфликты с советским пониманием врачебной этики. Однако, сокращение частной практики, в результате расширения государствен, аппарата врачебн. помощи населению, улучшение
