ныя выходки и позволяетъ себѣ шутки не только по отношенію къ животнымъ, но и по отношенію къ людямъ. Онъ выказываетъ участіе къ предметамъ, которые не имѣютъ никакого отношенія къ его естественнымъ потребностямъ, и къ животнымъ, которыя, такъ сказать, не имѣютъ ничего съ нимъ общаго, съ которыми онъ не можетъ заключить дружбу. Онъ не только любопытенъ, но и дѣйствительно любознателенъ. Предметъ, возбудившій въ немъ къ себѣ вниманіе, прiобрѣтаетъ для него значеніе, если научили его пользоваться имъ. Шимпанзе умѣетъ дѣлать выводъ, понимаетъ причинную связь между предметами и результаты своихъ опытовъ примѣняетъ къ своимъ послѣдующимъ дѣйствіямъ. Шимпанзе лукавъ, своенравенъ, но не отличается упрямствомъ. Онъ требуетъ что́ ему слѣдуетъ, безъ строптивости, обнаруживаетъ капризы и различныя душевныя настроенія, сегодня веселъ и забавенъ, завтра печаленъ и угрюмъ. Онъ развлекается въ одномъ обществѣ и скучаетъ въ другомъ, позволяетъ съ собой шутить, когда эти шутки приличны, и сердится, если надъ нимъ шутятъ зло. Чувства свои онъ выражаетъ, какъ и человѣкъ. Въ болѣе веселомъ настроеніи онъ, конечно, не смѣется, но, по крайней мѣрѣ, улыбается, т. е. придаетъ своему лицу выраженie несомнѣнной веселости. Печальное настроеніе онъ обнаруживаетъ точно такъ же, какъ и человѣкъ, и не только съ помощью своей мимики, но и посредствомъ жалостныхъ звуковъ, понятныхъ каждому, такъ какъ они походятъ на человѣческiе, по крайней мѣрѣ, въ той же степени, какъ и на звуки животныхъ. На благосклоннoe или непріязненное отношеніе къ себѣ шимпанзе отвѣчаетъ соотвѣтственнымъ настроеніемъ. Когда его обидятъ, шимпанзе дѣлаетъ такія же движенія, как и капризный ребенокъ: бросается спиной на полъ, царапаетъ свое лицо, бьется руками и ногами, рветъ на себѣ волосы. Подобнаго рода душевныя способности обнаруживаютъ и другія обезьяны, но зато шимпанзе каждое проявленiе души яснѣе, разумнѣе, потому что оно представляетъ гораздо большее сходство съ тѣмъ, что́ мы видимъ у людей, чѣмъ проявленія душевной жизни у другихъ обезьянъ.
Пока я спѣшу писать эти строки, шимпанзе бродитъ по моей комнатѣ и забавляется по своему усмотрѣнію, но это не всегда было такъ. Однажды онъ захворалъ, чувствовалъ себя утомленнымъ и ослабѣвшимъ отъ путешествія, больнымъ душой и тѣломъ. Въ такомъ положеніи онъ нуждался въ заботливомъ уходѣ, какой оказываютъ обыкновенно больнымъ дѣтямъ, — и уходъ этотъ былъ дружелюбно предложенъ ему, вмѣстѣ съ заботливымъ воспитаніемъ, однимъ изъ самыхъ искусныхъ воспитателей звѣрей — моимъ старымъ другомъ Зейделемъ. Неудивительно, что шимпанзе привязался къ этому человѣку, словно ребенокъ къ своей матери, что онъ во всемъ поступалъ согласно съ его желаніями и въ короткое время сдѣлался самымъ послушнымъ питомцемъ, какой когда-либо сущѳствовалъ. Именно съ тѣхъ поръ, какъ вполнѣ выздоровѣлъ, онъ сдѣлался словно другимъ существомъ, сравнительно съ тѣмъ, какимъ былъ прежде. Онъ теперь бодръ и деятеленъ съ ранняго утра до поздняго вечера, постоянно ищетъ, чѣмъ бы ему заняться, хлопаетъ руками по подошвамъ своихъ ногъ, такъ же, какъ это обыкновенно дѣлаютъ маленькія дѣти. Его походка сначала казалась очень неловкою, но въ дѣйствительности онъ оказался и ловкимъ, и проворпымъ при каждомъ движенiи. Дѣйствительно, онъ ходитъ, какъ всѣ человѣкообразныя обезьяны, своеобразной манерой на всѣхъ четырехъ рукахъ, придавая косое направленіе корпусу, такъ какъ руками своими опирается на согнутые пальцы и при этомъ или одну заднюю конечность ставитъ между передними, а другую внѣ ихъ, или обѣ заднія конечности помѣщаетъ между передними руками. Однакожъ, когда ему случается
