ства, къ сочиненію уголовной пословицы, то очевидно развращаетъ нравы; остается положить его на костеръ и сжечь; я же прошу позабыть, что сборникъ былъ представленъ, тѣмъ болѣе, что это сдѣлано не мною».
Ради правды я обязанъ сказать, что мненіе противоположное всему этому было высказано въ то время просвещеннымъ сановникомъ, заведывавшимъ Публичною библіотекою.
Высказываю все это не какъ жалобу и обличеніе, а, во-первыхъ, какъ оправданіе, почему я не издалъ пословицъ ранѣе нынешнего, во-вторыхъ, для объясненія современнаго намъ быта. Не поглядевшись въ зеркало, самъ себя въ лицо не знаешь. Притомъ, мнѣ кажется, гдѣ речь идетъ о данныхъ для будущей исторіи нашего просвещенія, тамъ всякій обязанъ говорить то, на что у него есть въ рукахъ доказательства.
В сборникъ этотъ вошли, кромѣ пословицъ, пословичные изреченія, поговорки, присловья, скоро(чисто)говорки, прибаутки, загадки, повѣрья, примѣты, суеверья и много рѣченій, коимъ не сумею дать общей клички, дажѣ простые обороты речи, условно вошедшіе въ употребленіе.
Объ этомъ ученые ценители рукописи, успешно настоявшіе на томъ, чтобы она осталась еще на восемь лѣтъ подъ спудомъ, были такаго мненія: «Очень жаль, что все это совокуплено въ одну книгу: черезъ это онъ (собиратель) смѣшалъ назиданіе съ развращеніемъ, веру со лжеверіемъ и безверіемъ, мудрость съ глупостію и такимъ образомъ свой сборникъ много уронилъ... Очевидно, что и честь издателя, и польза читателей, и самое благоразуміе требовали бы два толстыхъ фолианта разбить на нѣсколько книгъ
ства, к сочинению уголовной пословицы, то очевидно развращает нравы; остается положить его на костер и сжечь; я же прошу позабыть, что сборник был представлен, тем более, что это сделано не мною».
Ради правды я обязан сказать, что мнение противоположное всему этому было высказано в то время просвещенным сановником, заведывавшим Публичною библиотекою.
Высказываю все это не как жалобу и обличение, а, во-первых, как оправдание, почему я не издал пословиц ранее нынешнего, во-вторых, для объяснения современного нам быта. Не поглядевшись в зеркало, сам себя в лицо не знаешь. Притом, мне кажется, где речь идет о данных для будущей истории нашего просвещения, там всякий обязан говорить то, на что у него есть в руках доказательства.
В сборник этот вошли, кроме пословиц, пословичные изречения, поговорки, присловья, скоро(чисто)говорки, прибаутки, загадки, поверья, приметы, суеверья и много речений, коим не сумею дать общей клички, даже простые обороты речи, условно вошедшие в употребление.
Об этом ученые ценители рукописи, успешно настоявшие на том, чтобы она осталась еще на восемь лет под спудом, были такого мнения: «Очень жаль, что все это совокуплено в одну книгу: через это он (собиратель) смешал назидание с развращением, веру со лжеверием и безверием, мудрость с глупостию и таким образом свой сборник много уронил... Очевидно, что и честь издателя, и польза читателей, и самое благоразумие требовали бы два толстых фолианта разбить на несколько книг
