— Ѳедосья!
— Что? Пришелъ въ себя, что-ли?
— Дай мнѣ твою руку!
— На! Да цѣлуй ее! Да проси прощенья! Онъ поцѣловалъ съ нѣжностью ея выхоленную руку.
— По крайней мѣрѣ хоть не выходи замужъ за другаго! — проговорилъ Кирила.
— Это отчего?
— Потому что я не хочу! — И онъ злобно топнулъ ногой. Она не обратила ни малѣйшаго вниманія на это проявленіе гнѣва.
— Вотъ, напр., Акентій Провъ, — проговорила она. — Совсѣмъ подходящій человѣкъ, да кстати и ухаживаетъ за мной.
— Этотъ старый холостякъ-то?
— За то земли-то у него сколько!
— А лысина-то какая у него?
— Пусть лысина! Да за то богатъ онъ: и землей богатъ, и денегъ много!
— Какъ же онъ ихъ и пропиваетъ здорово!
— И то не бѣда! Пьетъ потому, что платить есть чѣмъ.
Кирила очевидно вышелъ изъ терпѣнія.
— Только сдѣлай это! Попробуй только! — заговорилъ онъ дрожащимъ голосомъ, вскочивъ съ мѣста. — Попробуй и увидишь, что изъ этого выйдетъ.
— Однако ты ревнивъ, несчастная ты посудина! — со смѣхомъ проговорила мельничиха и, сдѣлавъ видъ, что хочетъ поцѣловать его, вмѣсто поцѣлуя дала ему шлепокъ по губамъ.
— Федосья!
— Что? Пришел в себя, что ли?
— Дай мне твою руку!
— На! Да целуй ее! Да проси прощенья! Он поцеловал с нежностью её выхоленную руку.
— По крайней мере хоть не выходи замуж за другого! — проговорил Кирила.
— Это отчего?
— Потому что я не хочу! — И он злобно топнул ногой. Она не обратила ни малейшего внимания на это проявление гнева.
— Вот, напр., Акентий Пров, — проговорила она. — Совсем подходящий человек, да кстати и ухаживает за мной.
— Этот старый холостяк-то?
— За то земли-то у него сколько!
— А лысина-то какая у него?
— Пусть лысина! Да за то богат он: и землей богат, и денег много!
— Как же он их и пропивает здорово!
— И то не беда! Пьет потому, что платить есть чем.
Кирила очевидно вышел из терпения.
— Только сделай это! Попробуй только! — заговорил он дрожащим голосом, вскочив с места. — Попробуй и увидишь, что из этого выйдет.
— Однако ты ревнив, несчастная ты посудина! — со смехом проговорила мельничиха и, сделав вид, что хочет поцеловать его, вместо поцелуя дала ему шлепок по губам.
