спасался. Строеніе во ономъ монастырѣ все старое деревянное, весьма обветшавшее, а ничего не починиваютъ. Въ немъ теперь живутъ одинъ іеромонахъ, два монаха и одинъ бѣлецъ; имъ, какъ на починку церквей и монастыря, такъ и на содержаніе себя, денегъ нисколько изъ казны за неположеніемъ сего монастыря въ штатъ не выдается, и богомольцевъ мимо проѣзжающихъ бываетъ гораздо мало; а содержатъ они монастырь и себя очень бѣдно: десятьми пустошами или селами и четырьмя водяными мучными мельницами (а особливо, какъ мнѣ видится, пріемомъ бѣглыхъ), кои даны отъ разныхъ близъ сего острова живущихъ господъ во владѣніе онаго монастыря при жизни преподобнаго Корнилія, чему понынѣ минуло семь-сотъ лѣтъ; при отобраніи жь отъ монастырей всѣхъ таковыхъ земель и крестьянъ, отъ онаго показанныя земли и мельницы затѣмъ не взяты, что имѣются въ немъ на нихъ отъ Бориса Годунова, Ивана Васильевича, Алексѣя Михаиловича, Петра Великаго, Елисаветъ Петровны и отъ прочихъ прежнихъ государей и царей, за собственноручнымъ ихъ подписаніемъ, числомъ 23 грамоты (оригинальныя взяты въ синодъ, а въ монастырь даны съ нихъ копіи), по которымъ они и понынѣ владѣютъ и обмежеваны подъ монастыри же; землю они обработываютъ сами, для чего и бываетъ у нихъ въ рабочую лѣтнюю пору работныхъ людей человѣкъ сто и больше, а мельницы отдаютъ въ оброкъ.
[По преданіямъ словеснымъ извѣстно происхожденіе слѣдующее въ семъ монастырѣ. Когда своенравные старообрядцы въ Соловецкомъ монастырѣ упорствомъ здравому разсудку и законодательной власти навлекли на себя строгое наказаніе отъ царя Алексѣя Михаиловича, тогда оставшіеся ханжи съ учителями своими разбрелись въ разныя стороны, между которыми тысячи полторы скрылись въ Паліостровскомъ семъ островѣ и монастырѣ. Воинскій нарядъ послѣ помянутаго наказанія въ Соловкахъ возвращался уже обратно къ Москвѣ и, можетъ быть, ни намѣренія, ни приказанія не имѣлъ, чтобъ заѣхать къ нимъ для ихъ обращенія; но развращенные ихъ умы и разстроенныя страхомъ воображенія такое имъ вдохнули отчаяніе, что засѣли въ церковь деревянную числомъ до полуторыхъ тысячъ и съ своими настоя-
спасался. Строение во оном монастыре всё старое деревянное, весьма обветшавшее, а ничего не починивают. В нём теперь живут один иеромонах, два монаха и один белец; им, как на починку церквей и монастыря, так и на содержание себя, денег нисколько из казны за неположением сего монастыря в штат не выдаётся, и богомольцев мимо проезжающих бывает гораздо мало; а содержат они монастырь и себя очень бедно: десятьми пустошами или селами и четырьмя водяными мучными мельницами (а особливо, как мне видится, приёмом беглых), кои даны от разных близ сего острова живущих господ во владение онаго монастыря при жизни преподобного Корнилия, чему поныне минуло семьсот лет; при отобрании ж от монастырей всех таковых земель и крестьян, от онаго показанные земли и мельницы затем не взяты, что имеются в нём на них от Бориса Годунова, Ивана Васильевича, Алексея Михайловича, Петра Великого, Елисаветы Петровны и от прочих прежних государей и царей, за собственноручным их подписанием числом 23 грамоты (оригинальные взяты в синод, а в монастырь даны с них копии), по которым они и поныне владеют и обмежёваны под монастыри же; землю они обработывают сами, для чего и бывает у них в рабочую летнюю пору работных людей человек сто и больше, а мельницы отдают в оброк.
[По преданиям словесным известно происхождение следующее в сём монастыре. Когда своенравные старообрядцы в Соловецком монастыре упорством здравому рассудку и законодательной власти навлекли на себя строгое наказание от царя Алексея Михайловича, тогда оставшиеся ханжи с учителями своими разбрелись в разные стороны, между которыми тысячи полторы скрылись в Палиостровском сём острове и монастыре. Воинский наряд после помянутого наказания в Соловках возвращался уже обратно к Москве и, может быть, ни намерения, ни приказания не имел, чтоб заехать к ним для их обращения; но развращённые их умы и расстроенные страхом воображения такое им вдохнули отчаяние, что засели в церковь деревянную числом до полуторых тысяч и с своими настоя-
