свойства. Она рѣшительно оказывалась неспособной въ этой области къ самостоятельному творчеству, даже въ самыя свои вдохновенныя минуты, а лишь быстро воспринимала и развивала чужія мысли.
Наконецъ, надо обратить вниманіе и еще на одно обстоятельство: можно сколько угодно говорить о женской равноправности, дѣлать женщину судьей, министромъ, депутатомъ, а всеже до сихъ поръ она, по старой нашей привычкѣ, находится въ положеніи привилегированномъ, и мужчины къ ней предъявляютъ гораздо меньшія требованія, чѣмъ къ лицамъ своего пола. «Помилуйте — вѣдь это удивительно! вѣдь она женщина! о, это необыкновенная женщина по уму и познаніямъ!» При такомъ невольномъ, безсознательномъ отношеніи уже невозможна вполнѣ безпристрастная критика. Даже конкурренты-мужчины любезно расшаркиваются передъ дамой, безо всякой профессіональной зависти и т. д.
Только этимъ и можно объяснить нѣсколько восторженныхъ отзывовъ о «теософическихъ» сочиненіяхъ Е. П. Блаватской, появившихся въ западно-европейской прессѣ, идущихъ со стороны, не отъ членовъ ея «Общества». Безсознательное рыцарское отношеніе къ «дамѣ-философу» такъ крѣпко, что авторы этихъ отзывовъ даже не думаютъ о томъ, какъ они компрометтируютъ свою ученость въ глазахъ послѣдующихъ знатоковъ предмета, которые будутъ разбирать сочиненія Блаватской, не обращая вниманія на то, кто ихъ писалъ — мужчина или дама, вдохновляемая проблематическими «махатмами». Въ лучшемъ случаѣ прославители «учености» Елены Петровны докажутъ свое плохое знакомство съ литературой «оккультизма», съ сочиненіями авторовъ, которыхъ компилировала «современная жрица Изиды», не указывая на свои источники.
Болѣе оригинальны и блестящи сочиненія Е. П. Блаватской иного рода, гдѣ въ полной силѣ развертывается ея талантливость и ея богатѣйшая фантазія. Я говорю про «Пещеры и дебри Индостана» и «Голубыя горы», подписанныя псевдонимомъ «Радда-Бай». Эти вещи написаны по-русски, до сихъ поръ не
свойства. Она решительно оказывалась неспособной в этой области к самостоятельному творчеству, даже в самые свои вдохновенные минуты, а лишь быстро воспринимала и развивала чужие мысли.
Наконец, надо обратить внимание и еще на одно обстоятельство: можно сколько угодно говорить о женской равноправности, делать женщину судьей, министром, депутатом, а все же до сих пор она по старой нашей привычке находится в положении привилегированном, и мужчины к ней предъявляют гораздо меньшие требования, чем к лицам своего пола. «Помилуйте — ведь это удивительно! ведь она женщина! о, это необыкновенная женщина по уму и познаниям!» При таком невольном, бессознательном отношении уже невозможна вполне беспристрастная критика. Даже конкуренты-мужчины любезно расшаркиваются перед дамой безо всякой профессиональной зависти и так далее.
Только этим и можно объяснить несколько восторженных отзывов о «теософических» сочинениях Е. П. Блаватской, появившихся в западно-европейской прессе, идущих со стороны, не от членов ее «Общества». Бессознательное рыцарское отношение к «даме-философу» так крепко, что авторы этих отзывов даже не думают о том, как они компрометируют свою ученость в глазах последующих знатоков предмета, которые будут разбирать сочинения Блаватской, не обращая внимания на то, кто их писал — мужчина или дама, вдохновляемая проблематическими «махатмами». В лучшем случае прославители «учености» Елены Петровны докажут свое плохое знакомство с литературой «оккультизма», с сочинениями авторов, которых компилировала «современная жрица Изиды», не указывая на свои источники.
Более оригинальны и блестящи сочинения Е. П. Блаватской иного рода, где в полной силе развертывается ее талантливость и ее богатейшая фантазия. Я говорю про «Пещеры и дебри Индостана» и «Голубые горы», подписанные псевдонимом «Радда-Бай». Эти вещи написаны по-русски, до сих пор не
