Страница:Спасович Мицкевич.pdf/82

лись авторитеты, окруженные почти что боготвореніемъ со стороны публики. Ихъ нельзя было даже и разбирать, потому что всякаго смѣльчака, который бы попробовалъ критически къ нимъ отнестись, преслѣдовала бы сама періодическая печать и указала бы на него правительству какъ на вольнодумца. Такимъ колоссальнымъ авторитетомъ, въ области исторіи и политики, былъ, въ то время, Карамзинъ (ум. 1826), нѣкогда страстный поклонникъ западной Европы, а позже сильно измѣнившийся въ убѣжденіяхъ, врагъ новизны, противникъ реформъ. Какимъ тяжелымъ бременемъ ложился на современниковъ каждый авторитетъ и какъ стѣснялъ онъ свободу историческаго изслѣдованія, это можетъ объяснить курьезный документъ во 2-мъ томѣ полнаго изданія сочиненій кн. П. А. Вяземскаго (Спб., 1879, стр. 214), а именно: письмо его писанное въ 1836 г. къ министру народнаго просвѣщенія С. С. Уварову, какъ главному начальнику цензуры. Князь Вяземскій, человѣкъ несомнѣнно просвѣщенный и считавшій себя либеральнымъ, жалуется министру на то, что онъ допускаетъ съ учебныхъ каѳедръ и въ пропускаемыхъ цензорами журналахъ статьи, критикующія «твореніе Карамзина, эту единственную въ Россіи книгу, истинно государственную, и народную и монархическую, и чрезъ то самое поощряетъ черную шайку разрушителей или ломщиков, которые только того и добиваются, чтобы можно было провозгласить: у насъ нѣтъ исторiи». Князь Вяземскій обличаетъ, такимъ образомъ, два журнала, оба московскіе: «Телеграфъ» и «Телескопъ», изъ которыхъ первый, издаваемый Н. Полевымъ, за то, что помѣстилъ критику исторіи Карамзина, написанную Лелевелемъ, котораго мнѣнiя и духъ, по словамъ самаго Вяземскаго, раскрылись много лѣтъ потомъ, въ дни польскаго мятежа, а второй журналъ обвиняемъ былъ за помѣщеніе извѣстнаго Философическаго письма Чаадаева. ― Независимо отъ журналовъ, Вяземскій указывалъ еще на профессора петербургскаго университета,