Настанет день — и, миром осужденный, Чужой в родном краю,
На месте казни — гордый, хоть презренный — Я кончу жизнь мою.
Виновный пред людьми, не пред тобою, Я твердо жду тот час.
Что смерть? — Лишь ты не изменись душою — Смерть не разрознит нас.
Иная есть страна, где предрассудки Любви не охладят,
Где не отнимет счастия из шутки, Как здесь, у брата брат.
Когда же весть кровавая примчится О гибели моей
И как победе станут веселиться Толпы других людей, —
Тогда... молю! — единою слезою Почти холодный прах
Того, кто часто с скрытною тоскою Искал в твоих очах
Блаженства юных лет и сожаленья; Кто пред тобой открыл
Таинственную душу и мученья, Которых жертвой был.
Но если, если над моим позором Смеяться станешь ты
И возмутишь неправедным укором И речью клеветы
Обиженную тень, — не жди пощады; Как червь, к душе твоей
Я прилеплюсь, и каждый миг отрады Несносен будет ей,
И будешь помнить прежнюю беспечность, Не зная воскресить,
И будет жизнь тебе долга, как вечность, А всё не будешь жить.
