— 238 — Такимъ образомъ, и правительственныя иовелѣнія могутъ отличаться болѣе или менѣе абстрактнымъ характеромъ, степень котораго не даетъ мѣрки ни для теоретической квалификаціи тоіі или другой нормы, ни для опредѣленія юридическихъ предѣловъ ея дѣйствія. На Западѣ, гдѣ различіе между законами и правительственными распоряженіями основано на. различіи органовъ, дающихъ начало тѣмъ и другимъ, источниками гражданскаго права иризнаются только законы въ матеріальномъ смыслѣ, а правительственныя распоряженія, исходящія какъ отъ главы государства, такъ и отъ подчиненныхъ ему органовъ, причисляются къ такимъ же источникамъ лишь настолько, насколько они издаются въ предѣлахъ закона и не выходятъ изъ нихъ также въ своемъ содержаніи. Само собой разумѣется, что распоряженія эти должны заключать въ себѣ юридическія иормы: иначе они не имѣли бы отношенія къ гражданскому праву.
У пасъ, до изданія Положеній о Государственной Думѣ и Государственномъ Совѣтѣ, не было такого разграниченія между закопами и правительственными распоряженіями по различію способовъ возникновенія тѣхъ и другихъ н ирозводящнхъ ихъ факторовъ государственной власти. Источникомъ закона служила и служитъ отчасти и теперь воля главы верховной власти, и мы не можемъ поэтому говорить, чтобы правительственныя распоряженія, исходящія непосредственно отъ того же главы верховной власти, не были у насъ закопомъ. Отсюда слѣдуетъ, что въ дѣйствительномъ, а не только бумажномъ состояніи нашего права, на основаніи котораго ни одинъ законъ не можетъ послѣдовать безъ одобренія Государственнаго Совѣта и Государственной Думы (ст. S6 новыхъ Основн. зак.), различіе между закономъ и правительственнымъ распоряженіемъ сводится у насъ до сихъ поръ къ тому, что закономъ считается всякое облеченное въ извѣстныя формы выраженіе воли верховной власти, а правительственнымъ распоряженіемъ—акты подчиненныхъ органовъ, дѣйствующихъ по порученію той же власти и въ предѣлахъ, ею установленныхъ.
Что касается вопроса о такъ назыв. „ конституціонномъи контролѣ суда надъ правомѣрностью законовъ и правительственныхъ распоряженій, другими словами—вопроса о правѣ суда не принимать къ исполненію законовъ и правительственныхъ распоряженій, противорѣчащихъ конституціонному нраву данной страны, то вопросъ этотъ,—несмотря на всю его важность, а, въ частности, и важность его единообразнаго рѣшенія, — раздѣляетъ до сихъ поръ какъ современныя законодательства, такъ и юриспруденцію.
Безспорнымъ можно считать пока всеобщее признаніе судебнаго контроля только надъ правительственными распоряженіями, и признаніе этого контроля въ отношеніи какъ ихъ формы, такъ и содержанія, насколько такой контроль не исключается самимъ закономъ, какъ это имѣетъ мѣсто, напр., въ Пруссіи относительно правительственныхъ распоряженій, исходящихъ отъ короля (ст. 106 прусской конституціи
