— 743 — печенію обязательства; при поручительствѣ смотрятъ больше иа личность должника, чѣмъ кредитора; при покупкѣ древпостей пренебрегаютъ матеріаломъ, изъ котораго онѣ сдѣланы, и т. д. Во всякомъ случаѣ, оцѣнка существенныхъ сторонъ сдѣлки должпа быть предоставлена свободному усмотрѣнію суда: здѣсь все рѣшается на основаніи совокупности обстоятельствъ каждаго отдѣльнаго случая, и теорія права, вмѣстѣ съ положительнымъ законодательствомъ, могутъ дать суду лишь руководящія указанія и правила толкованія, по вс обязательныя пормы *).
Кромѣ спора о существенныхъ пунктахъ сдѣлки, которыхъ должна касаться ошибка для того, чтобы вызвать опороченіе сдѣлки, европейская юриспруденція положила не мало силъ на обобщеніе отдѣльныхъ рѣшеній римскихъ юристовъ по настоящему вопросу, и выставила слѣдующія категоріи „извинительной", пли „существенной ошибки", производящей недѣйствительность сдѣлки: а) ошибка въ лицѣ (error іи persona), б) ошибка въ тождествѣ предмета (error іи corpore), в) ошибка въ природѣ сдѣлки (error in negotio), г) ошибка въ качествѣ вещи (error іи substantia). Всѣ эти категоріи спорны и относительны, допуская множество исключеній. Такъ, напр., ошибка въ лицѣ не можетъ имѣть существеннаго значенія при куплѣ-продажѣ на наличныя, ошибка въ предметѣ—при смѣшеніи различныхъ экземпляровъ одного и того же рода вещей; ошибка въ сдѣлкѣ—при возможности ея конверсіи и т. д.
Правпльпо указываютъ еще па то, что, сверхъ традиціонныхъ категорій „существенной ошибки", можно назвать и другія, которымъ въ извѣстныхъ условіяхъ тоже нельзя отказать въ существенномъ значеніи: таковы, напр., ошибки въ мѣстѣ и времени псполпепія обязательствъ"). Поэтому различіе между ошибками въ лицѣ, предметѣ, сдѣлкѣ и т. д.— теряетъ всякую цѣнность и излагается въ курсахъ гражданскаго права сцорѣе по традиціи, чѣмъ по своему внутреннему достоинству.
Къ спорамъ о частностяхъ присоединяются еще принципіальныя разногласія между сторонниками теорій „воли" и „волеизъявленія", изъ которыхъ каждую можно отстаивать только теоретически, по пе практически, такъ какъ одпа изъ нихъ покровительствуетъ исключительно ошибающемуся, а другая — его противнику, и обѣ не считаются съ существующимъ въ дѣйствительности дуализмомъ сдѣлокъ. Вотъ почему и все состояніе ученія объ ошибкѣ остается до сихъ иоръ довольно безотраднымъ. Сравнительно проще и практичнѣе оно стоитъ во французскомъ законодательствѣ, гдѣ различается 3 вида ошибки: 1) ошибка въ природѣ сдѣлки и въ тождествѣ ея предмета, разрушающая въ корнѣ всякую сдѣлку, совершенную подъ ея вліяніемъ; 2) ошибка въ лицѣ и существенныхъ качествахъ предмета, не разрушающая сама по себѣ ’) Regelsberger, стр. 521—3.
2) Zittelmann, Irrthum und Reclitsgeschaft, 1879. стр. 493 и слѣд.
