обойти посредствомъ дутыхъ векселей, такъ что, не взирая на измѣнившееся положеніе дѣлъ на товарномъ рынкѣ, вексельный портфель утолщался. Частный же капиталъ, напротивъ, пускался въ прибыльные обороты посредствомъ репортныхъ операцій на биржѣ. Переходъ изъ рукъ въ руки бумажныхъ цѣнностей долженъ былъ дать двойное и тройное вознагражденіе за застой въ сбытѣ продуктовъ и товаровъ. Какъ собственные фонды, такъ и капиталъ, добытый посредствомъ кредита, — все это тащилось на биржу и тамъ пускалось въ ростъ помощью репортовъ. Вскорѣ возникли банки со спеціальною цѣлью производить эти операціи; появилось до полуторы-дюжины маклерскихъ банковъ, тоже не имѣвшихъ другой цѣли, какъ эксплуатировать это дѣло. Репортное ростовщичество достигло роскошнаго расцвѣта. Помощью искусственныхъ средствъ добивались того, что деньги становились рѣдки, кредитъ по произволу давался, или не давался, процентъ то навинчивался искусственно до 40—50%, то понижался, для извѣстныхъ, привилегированныхъ предпріятій до возможнаго minimum’а. Всѣ новыя предпріятія заботились, прежде всего, о томъ, чтобы обезпечить себѣ на болѣе продолжительный срокъ возможность легко и дешево пристраивать свои акціи; этимъ синдикаты участниковъ ограждали себя и могли спокойно выжидать того времени, когда вогнанный въ гору курсъ акцій позволитъ имъ продать свой товаръ съ прибылью. Сегодня, напримѣръ, учреждали общества, а завтра закладывали еще не напечатанныя акціи въ какомъ-нибудь банкѣ, чтобы не допустить ихъ на рынокъ. Соблазнъ къ подпискѣ на акціи, или къ покупкѣ ихъ становился черезъ это неодолимъ, такъ какъ при этомъ вамъ не нужно было ни тратить денегъ, ни пріискивать капиталъ, ни брать на себя акціи въ дѣйствительности, — все дѣло улаживали агенты, дѣйствовавшіе по порученію учредителей и лицъ, выпускавшихъ бумаги, при помощи капитала, предназначеннаго для репортныхъ операцій. Вамъ оставалось только класть разность въ карманъ. Эти репорты съ бумагами производились систематически, вродѣ того, какъ производится учетъ векселей. Торговые дома и банки предоставляли маклерамъ цѣлые милліоны для такого употребленія, какое тѣмъ заблагоразсудится, такъ какъ при этомъ, кромѣ обезпеченія бумагъ, оцѣненныхъ на нѣсколько процентовъ ниже того курса, на которомъ онѣ стояли, имѣлась еще гарантія посредника. На заложенную бумагу, кромѣ процентовъ за ссуду, насчитывалось еще громадное провизіонное вознагражденіе, — легкая нажива все покрывала. Клика учредителей спекулировала на это облегченіе маклерскихъ операцій, и маклерскіе банки безпечно набирали милліоны бумагъ сомнительнаго происхожденія и сомнительной цѣнности, съ цѣлью наживать громадныя деньги посредствомъ репортныхъ операцій. Если иные, наиболѣе предусмотрительные, и имѣли въ виду возможность пониженія курсовъ, то при этомъ предполагалось, что они никакъ не могутъ пасть болѣе, чѣмъ на 10—20 процентовъ, а такое пониженіе курсовъ готовы были встрѣтить. Даже солидныя и
обойти посредством дутых векселей, так что, невзирая на изменившееся положение дел на товарном рынке, вексельный портфель утолщался. Частный же капитал, напротив, пускался в прибыльные обороты посредством репортных операций на бирже. Переход из рук в руки бумажных ценностей должен был дать двойное и тройное вознаграждение за застой в сбыте продуктов и товаров. Как собственные фонды, так и капитал, добытый посредством кредита, — все это тащилось на биржу и там пускалось в рост с помощью репортов. Вскоре возникли банки со специальною целью производить эти операции; появилось до полуторы-дюжины маклерских банков, тоже не имевших другой цели, как эксплуатировать это дело. Репортное ростовщичество достигло роскошного расцвета. С помощью искусственных средств добивались того, что деньги становились редки, кредит по произволу давался или не давался, процент то навинчивался искусственно до 40—50%, то понижался для известных, привилегированных предприятий до возможного минимума. Все новые предприятия заботились прежде всего о том, чтобы обеспечить себе на более продолжительный срок возможность легко и дешево пристраивать свои акции; этим синдикаты участников ограждали себя и могли спокойно выжидать того времени, когда вогнанный в гору курс акций позволит им продать свой товар с прибылью. Сегодня, например, учреждали общества, а завтра закладывали еще не напечатанные акции в каком-нибудь банке, чтобы не допустить их на рынок. Соблазн к подписке на акции или к покупке их становился через это неодолим, так как при этом вам не нужно было ни тратить денег, ни приискивать капитал, ни брать на себя акции в действительности, — все дело улаживали агенты, действовавшие по поручению учредителей и лиц, выпускавших бумаги, при помощи капитала, предназначенного для репортных операций. Вам оставалось только класть разность в карман. Эти репорты с бумагами производились систематически, вроде того, как производится учет векселей. Торговые дома и банки предоставляли маклерам целые миллионы для такого употребления, какое тем заблагоразсудится, так как при этом, кроме обеспечения бумаг, оцененных на несколько процентов ниже того курса, на котором они стояли, имелась еще гарантия посредника. На заложенную бумагу, кроме процентов за ссуду, насчитывалось еще громадное провизионное вознаграждение, легкая нажива все покрывала. Клика учредителей спекулировала на это облегчение маклерских операций, и маклерские банки беспечно набирали миллионы бумаг сомнительного происхождения и сомнительной ценности с целью наживать громадные деньги посредством репортных операций. Если иные, наиболее предусмотрительные, и имели в виду возможность понижения курсов, то при этом предполагалось, что они никак не могут пасть более, чем на 10—20 процентов, а такое понижение курсов готовы были встретить. Даже солидные и
