Она живетъ отсюда миляхъ въ трехъ—
И ею я любимъ, какъ сынъ родной.
Тамъ, Гермія, мы можемъ обвѣнчаться,
Законъ Аѳинъ тамъ не настигнетъ насъ.
Когда меня ты любишь, завтра ночью
Тихонько домъ родительскій оставь,
И тамъ, въ лѣсу, который только въ милѣ
Отъ города, гдѣ встрѣтилъ я тебя
Съ Еленою однажды майскимъ утромъ,
Когда вы съ ней обряды совершали,
Я буду ждать.
О, добрый мой Лизандеръ,
Клянусь крѣпчайшимъ лукомъ Купидона
И лучшей, золотой его стрѣлой,
И кротостью Венериныхъ голубокъ!
Клянуся тѣмъ, что связываетъ души
И дѣлаетъ счастливою любовь!
Клянусь огнемъ, который жегъ Дидону,
Когда троянецъ лживый уплывалъ!
Клянусь тебѣ, Лизандеръ, всею тьмою
Мужчинами нарушенныхъ обѣтовъ,
Которые ужъ вѣрно превзойдутъ
Своимъ числомъ всѣ женскіе обѣты—
Я буду тамъ, гдѣ ты назначилъ мнѣ!
О, милый другъ, сдержи же обѣщанье!
Смотри, сюда Елена къ намъ идетъ.
Будь счастлива, прекрасная Елена!
Куда идешь?
Прекрасная? Увы!
Возьми назадъ, возьми свое названье!
О, красоту твою Деметрій любитъ,
Счастливая! Да, для него горятъ
Твои глаза полярною звѣздою,
И голосъ твой пріятный для него
Пріятнѣе, чѣмъ жаворонка пѣнье
Для пастухѣ, когда кругомъ поля
Зеленою пшеницею покрыты,
А посреди боярышникъ въ цвѣту.
Прилипчивы болѣзни—для чего бы
И красотѣ прилипчивой не быть?
Пока я здѣсь, могла бъ я заразиться,
О, Гермія прекрасная, тобой!
Мой жадный слухъ запомнилъ бы твой голосъ,
Мои глаза усвоили бъ твой взоръ;
Мои слова прониклись бы, быть-можетъ,
Мелодіей твоихъ пріятныхъ словъ;
Когда бъ весь свѣтъ моимъ былъ достояньемъ,
Деметрія себѣ оставивъ, міръ
Я бъ отдала, чтобъ только быть тобою.
О, научи меня глядѣть, какъ ты!
Скажи, какимъ ты способомъ владѣешь
Деметріемъ и мыслями его?
Я хмурюся, а онъ меня все любитъ.
О, если бъ обаятельна была
Какъ хмуренье твое, моя улыбка.
Я съ нимъ бранюсь, а онъ мнѣ говоритъ
Слова любви.
Когда бъ мои молитвы
Могли любовь въ немъ также пробудить!
И чѣмъ сильнѣй его я ненавижу,
Тѣмъ онъ сильнѣй преслѣдуетъ меня.
Меня же онъ тѣмъ больше ненавидитъ,
Чѣмъ болѣе я предаюсь ему.
Въ его безумствѣ я не виновата.
Нѣтъ, красота твоя виновна въ томъ.
О, если бъ и моя такъ провинилась!
Утѣшься, онъ меня ужъ не увидитъ:
Рѣшилась я съ Лизандеромъ бѣжать.
До той поры, пока я не видала
Лизандера, Аѳины были рай!
Теперь мой рай—увы—преобразился
Въ жестокій адъ могуществомъ любви!
Елена, мы откроемъ наши души
Передъ тобою. Завтра ночью мы,
Когда луна свой образъ серебристый
На лонѣ водъ зеркальныхъ отразитъ
И уберетъ всѣ травки влажнымъ перломъ,
Въ тотъ самый часъ, который укрываетъ
Въ своей тиши любовниковъ побѣгъ,
Рѣшилися Аѳины мы оставить.
И въ томъ лѣсу, въ которомъ мы съ тобою
Такъ часто, отдыхая на цвѣтахъ,
Свои мечты другъ другу изливали,
Сойдуся я съ Лизандеромъ моимъ;
Тамъ отъ Аѳинъ мы взоры отвратимъ,
Чтобъ вновь друзей искать въ странѣ чужой.
Она живет отсюда милях в трех—
И ею я любим, как сын родной.
Там, Гермия, мы можем обвенчаться,
Закон Афин там не настигнет нас.
Когда меня ты любишь, завтра ночью
Тихонько дом родительский оставь,
И там, в лесу, который только в миле
От города, где встретил я тебя
С Еленою однажды майским утром,
Когда вы с ней обряды совершали,
Я буду ждать.
О, добрый мой Лизандер,
Клянусь крепчайшим луком Купидона
И лучшей, золотой его стрелой,
И кротостью Венериных голубок!
Клянуся тем, что связывает души
И делает счастливою любовь!
Клянусь огнем, который жег Дидону,
Когда троянец лживый уплывал!
Клянусь тебе, Лизандер, всею тьмою
Мужчинами нарушенных обетов,
Которые, уж верно, превзойдут
Своим числом все женские обеты—
Я буду там, где ты назначил мне!
О, милый друг, сдержи же обещанье!
Смотри, сюда Елена к нам идет.
Будь счастлива, прекрасная Елена!
Куда идешь?
Прекрасная? Увы!
Возьми назад, возьми свое названье!
О, красоту твою Деметрий любит,
Счастливая! Да, для него горят
Твои глаза полярною звездою,
И голос твой приятный для него
Приятнее, чем жаворонка пенье
Для пастухе, когда кругом поля
Зеленою пшеницею покрыты,
А посреди боярышник в цвету.
Прилипчивы болезни — для чего бы
И красоте прилипчивой не быть?
Пока я здесь, могла б я заразиться,
О, Гермия прекрасная, тобой!
Мой жадный слух запомнил бы твой голос,
Мои глаза усвоили б твой взор;
Мои слова прониклись бы, быть может,
Мелодией твоих приятных слов;
Когда б весь свет моим был достояньем,
Деметрия себе оставив, мир
Я б отдала, чтоб только быть тобою.
О, научи меня глядеть, как ты!
Скажи, каким ты способом владеешь
Деметрием и мыслями его?
Я хмурюся, а он меня все любит.
О, если б обаятельна была
Как хмуренье твое, моя улыбка.
Я с ним бранюсь, а он мне говорит
Слова любви.
Когда б мои молитвы
Могли любовь в нем также пробудить!
И чем сильней его я ненавижу,
Тем он сильней преследует меня.
Меня же он тем больше ненавидит,
Чем более я предаюсь ему.
В его безумстве я не виновата.
Нет, красота твоя виновна в том.
О, если б и моя так провинилась!
Утешься, он меня уж не увидит:
Решилась я с Лизандером бежать.
До той поры, пока я не видала
Лизандера, Афины были рай!
Теперь мой рай — увы — преобразился
В жестокий ад могуществом любви!
Елена, мы откроем наши души
Перед тобою. Завтра ночью мы,
Когда луна свой образ серебристый
На лоне вод зеркальных отразит
И уберет все травки влажным перлом,
В тот самый час, который укрывает
В своей тиши любовников побег,
Решилися Афины мы оставить.
И в том лесу, в котором мы с тобою
Так часто, отдыхая на цветах,
Свои мечты друг другу изливали,
Сойдуся я с Лизандером моим;
Там от Афин мы взоры отвратим,
Чтоб вновь друзей искать в стране чужой.
