Продажа Юзовки французамъ продолжаетъ быть «злобой дня» въ Донецкомъ бассейнѣ и въ горнопромышленныхъ кругахъ. Задаются вопросомъ, что именно могло подвигнуть владѣльцевъ этого огромнаго, благоустроеннаго и выгоднаго предпріятія уступить его въ другія руки?
Спеціалисты дѣла объясняютъ эту сдѣлку съ одной стороны желаніемъ Юзовъ освободиться отъ своего дѣла, вести которое независимо, какъ прежде, представляется съ каждымъ годомъ все труднѣе и труднѣе.
Новороссійское Общество, какъ извѣстно, не принимало участія ни въ «Продуголѣ», ни въ «Продаметѣ». Заводъ велъ свои многомилліоныя операціи по выработаннымъ еще старикомъ Юзомъ коммерческимъ основамъ, безъ содѣйствія трестовъ и синдикатовъ. Между тѣмъ, въ послѣдніе годы, по примѣру американской и европейской металлургической промышленности, вести даже такое колоссальное само по себѣ предпріятіе, очевидно, нельзя уже безъ содѣйствія и помощи другихъ такихъ же предпріятій, хотя бы и меньшихъ по объему.
„Продуголь“ и „Продаметъ“ теснили Новороссійское Общество — это, несомнѣнно, такъ. Диктовать условія рынку или казнѣ, какъ раньше, стало немыслимо — и Юзамъ оставалось одно изъ двухъ: или войдти въ соглашеніе съ обоими синдикатами, или совсѣмъ уйдти изъ Донецкаго бассейна. Юзы выбрали послѣднее.
Съ другой стороны, группа французскихъ и бельгійскихъ капиталистовъ, ищущая еще и теперь новыхъ крѣпкихъ, вѣрныхъ дѣлъ въ Донецкомъ бассейнѣ, наступала на бр. Юзъ, добиваясь продажи завода ради округленія границъ съ Макѣевкой и Юрьевкой, — послѣднія уже давно въ рукахъ этихъ всесильныхъ пріобрѣтателей, въ число ихъ входить, конечно, и пресловутое «Socicté Generale», скрывающее, однако, почему-то на этотъ разъ несомнѣнную свою прикосновенность къ покупкѣ Новороссійскаго завода.
Сдѣлка съ Юзами заключена знаменитымъ „маклеромъ“ Тальманомъ, совершившимъ уже не одну крупную операцію въ Донецкомъ бассейнѣ и нажившемъ на этомъ не мало милліоновъ.
Въ грядущемъ намъ предстоитъ постигнуть на дѣлъ, что такое трестъ. О синдикатахъ мы уже имѣемъ нѣкоторое понятіе, достаточно чувствительное; но, разумѣется, съ синдикатами можно бороться, а вотъ съ трестомъ врядъ ли…
Французы помѣстили въ Донецкомъ бассейнѣ милліардъ франковъ. Много десятковъ милліоновъ закопано глубоко въ угольныхъ шахтахъ и растоплено въ домнахъ разныхъ Бѣлянскихъ и другихъ металлургическихъ заводовъ, машины которыхъ были проданы въ ломъ…
„Подарить“ Россіи эти богатства? Не такіе люди французы, какъ и всякіе, впрочемъ, промышленники!
Они рѣшили получить ихъ обратно и, какъ полагается, съ хорошими „коммерческими“ процентами.
И получать ихъ, захвативъ въ свои руки горное и горнозаводское дѣло Донецкаго бассейна!
По знаменитой системѣ Вобановской аттаки, французы неслышной мертвой сапой подобрались къ богатствамъ Южной Россіи и завладѣли ими, и они сдѣлаютъ теперь съ нами все, что захотятъ.
Думать иначе, значитъ не видѣть того, что совершается, или вѣрнѣе, того, что уже совершилос!
Продажа Юзовки французам продолжает быть «злобой дня» в Донецком бассейне и в горнопромышленных кругах. Задаются вопросом, что именно могло подвигнуть владельцев этого огромного, благоустроенного и выгодного предприятия уступить его в другие руки?
Специалисты дела объясняют эту сделку с одной стороны желанием Юзов освободиться от своего дела, вести которое независимо, как прежде, представляется с каждым годом все труднее и труднее.
Новороссийское Общество, как известно, не принимало участия ни в «Продуголе», ни в «Продамете». Завод вел свои многомиллионные операции по выработанным еще стариком Юзом коммерческим основам, без содействия трестов и синдикатов. Между тем, в последние годы, по примеру американской и европейской металлургической промышленности, вести даже такое колоссальное само по себе предприятие, очевидно, нельзя уже без содействия и помощи других таких же предприятий, хотя бы и меньших по объему.
„Продуголь“ и „Продамет“ теснили Новороссийское Общество — это, несомненно, так. Диктовать условия рынку или казне, как раньше, стало немыслимо — и Юзам оставалось одно из двух: или войти в соглашение с обоими синдикатами, или совсем уйти из Донецкого бассейна. Юзы выбрали последнее.
С другой стороны, группа французских и бельгийских капиталистов, ищущая еще и теперь новых крепких, верных дел в Донецком бассейне, наступала на бр. Юз, добиваясь продажи завода ради округления границ с Макеевкой и Юрьевкой, — последние уже давно в руках этих всесильных приобретателей, в число их входить, конечно, и пресловутое «Socicté Generale», скрывающее, однако, почему-то на этот раз несомненную свою прикосновенность к покупке Новороссийского завода.
Сделка с Юзами заключена знаменитым „маклером“ Тальманом, совершившим уже не одну крупную операцию в Донецком бассейне и нажившем на этом не мало миллионов.
В грядущем нам предстоит постигнуть на дел, что такое трест. О синдикатах мы уже имеем некоторое понятие, достаточно чувствительное; но, разумеется, с синдикатами можно бороться, а вот с трестом вряд ли…
Французы поместили в Донецком бассейне миллиард франков. Много десятков миллионов закопано глубоко в угольных шахтах и растоплено в домнах разных Белянских и других металлургических заводов, машины которых были проданы в лом…
„Подарить“ России эти богатства? Не такие люди французы, как и всякие, впрочем, промышленники!
Они решили получить их обратно и, как полагается, с хорошими „коммерческими“ процентами.
И получать их, захватив в свои руки горное и горнозаводское дело Донецкого бассейна!
По знаменитой системе Вобановской атаки, французы неслышной мертвой сапой подобрались к богатствам Южной России и завладели ими, и они сделают теперь с нами все, что захотят.
Думать иначе, значит не видеть того, что совершается, или вернее, того, что уже совершилось!
