Страница:Почти дневник (Катаев). С фронта первой мировой войны. стр. 51.jpg

Все время погода хмурая, — значит, немец не прилетит.

Часто с середины треугольника, из леса, там, где находятся палатки авиационного отряда, слышится крепкий гул аэропланных моторов. Проверяют машины. Иногда пение невидимых пропеллеров становится до того переливным и воздушным, что все невольно поднимают глаза вверх и стараются отыскать в тучах желанную точку. Напрасно. Это слуховой обман. Моторы работают пока на земле.

Наши офицеры уже успели побывать в гостях у летчиков и видели диковинные аэропланы. Говорят — нечто изумительное. Огромные, легкие, чу́дно выстроенные.

Жду.

Наконец дождался.

Раннее утро. Низкое яркое солнце бросает красные косые лучи в мою палатку, и вся палатка озарена желтоватым светом. Из палатки видна яркая трясина, низенькие кустики можжевельника и в траве желтые, красные, зеленые, фиолетовые огоньки росы.

Рано. Отчего я проснулся? Что такое? Спросонья мне кажется, что где-то совсем недалеко идет бой. И его гул катится по лесам. Но мы далеки от позиций. Выстрелов не может быть слышно. Просто шалят нервы.

Прислушиваюсь.

Гул, похожий на шум боя, короткими упругими волнами льется со всех сторон, откуда-то сверху и пробегает глухим эхом по окрестным лесам.

Я выскакиваю из палатки. Откуда-то с неба слышен шум и гром моторов. Поднимаю глаза вверх. Прямо у меня над головой, в зените, черная распластанная птица, похожая на крест.

— «Муромец»!

Какой огромный! Как спокойно и быстро идет!

Летит очень высоко. Так высоко, что каюта, о которой мы слышали от офицеров, видна очень плохо.

Описывает красивый круг и уходит куда-то далеко. Уменьшается. Вот постепенно теряет форму распластанного креста. Видны обе плоскости, как две полоски. Шум слабеет.

Солнце поднимается выше.

Аппарат как точка. Он уже очень далеко. Верст за восемнадцать. А все еще виден простым глазом.

На батарее оживление. Все смотрят вверх и поблескивают биноклями.