Страница:Тёмная личность (Катаев), 1912, стр. 09.jpg

Судьба играетъ человѣкомъ
Она измѣнчива всегда, …(Народная пѣсня).

ГЛАВА II.

Въ изящномъ кабинетѣ несравненнаго юмориста Аркадія Аверченко царилъ пріятный полумракъ.

Электрическая лампочка, въ зеленомъ абажурѣ бросала яркій, бѣлый свѣтъ на письменный столъ, аккуратно покрытый чистенькой промакательной бумагой, на которой въ одномъ ея углу была надпись карандашемъ:

З00 строкъ въ Сатириконъ — 30 р.

въ Синій Жур.. 221½ строчки (не считая подписи) — 22 р. 50 коп.

Задолжалъ въ «Литературкѣ» 3 р. 35 коп. (все равно не отдамъ).

1 разъ выругалъ Пуришкевича, за это получилъ съ К....а 50 копѣекъ.

Коробочка ваксы — 10 коп. и. т. д.

Столъ былъ уставленъ всевозможными бездѣлушками, баначками отъ помады и коробочками отъ пилюль.

Знаменитый юмористъ въ непренужденно-граціозной позѣ сидѣлъ за столомъ и сгрызая съ ручки лакъ подбиралъ рифму къ слову „Пуришкевичь“ Свѣтлый потъ струился съ его вдохновеннаго чела.

— Вѣвичъ, сѣвичъ, шмулевичъ..... фи это не годится… ба.... вал.... Тарасевичъ… нѣтъ… шевичъ… ахъ чортъ возьми, не выходитъ…

— Ба!… Нашелъ, ура! — Штукаревичъ! Шту-ка-ре-вичъ — Пу-ри-шке-вичъ! Великолѣпная риѳма, шедевръ, страшно-шикарно!

Великій юмористъ небрежно обмокнулъ перо въ чернила и крупнымъ элегантнымъ почеркомъ вывелъ:

Тот же текст в современной орфографии

Судьба играет человеком
Она изменчива всегда…(Народная песня).

ГЛАВА II

В изящном кабинете несравненного юмориста Аркадия Аверченко царил приятный полумрак.

Электрическая лампочка в зеленом абажуре бросала яркий белый свет на письменный стол, аккуратно покрытый чистенькой промокательной бумагой, на которой в одном её углу была надпись карандашом:

З00 строк в «Сатирикон» — 30 р.

в «Синий Жур.» 221½ строчки (не считая подписи) — 22 р. 50 коп.

Задолжал в «Литературке» 3 р. 35 коп. (всё равно не отдам).

1 раз выругал Пуришкевича, за это получил с К....а 50 копеек.

Коробочка ваксы — 10 коп.

и т. д.

Стол был уставлен всевозможными безделушками, баночками от помады и коробочками от пилюль.

Знаменитый юморист в непренуждённо-грациозной позе сидел за столом и, сгрызая с ручки лак, подбирал рифму к слову «Пуришкевич». Светлый пот струился с его вдохновенного чела.

— Вевич, Севич, Шмулевич… Фи, это не годится… ба… вал… Тарасевич… нет… шевич… ах, чёрт возьми, не выходит…

— Ба!.. Нашёл, ура! Штукаревич! Шту-ка-ре-вич — Пу-ри-шке-вич! Великолепная рифма, шедевр, страшно-шикарно!

Великий юморист небрежно обмакнул перо в чернила и крупным элегантным почерком вывел: