крат», взятый во всем его «целом». Итак — лишь две формы. Относится к подлежащему.
c) Модальность: имеет действительно три формы. Определяет качество в смысле необходимого, действительного или случайного. Относится, следовательно, тоже к связке.
Эти три формы мышления происходят из логических законов противоречия и тождества. — Из законов же достаточного основания и исключенного третьего вытекает:
d) Отношение. Является тогда, когда произносится суждение относительно готовых уже суждений и состоит в том, что выражет или зависимость одного суждения от другого (и во множественном числе), — следовательно, связывает их — в гипотетическом предложении; или указывает на то, что суждения исключают друг друга, следовательно, разъединяет их — в разделительном предложении. Относится к связке, соединяющей или разделяющей готовые суждения.
Части речи и грамматические формы служат способами выражения трех элементов суждения — подлежащего, сказуемого и связки, равно как и возможных их отношений друг к другу, т. е. перечисленных форм мышления и ближайших их определений и модификаций. Существительное, прилагательное и глагол являются поэтому существенными элементами языка, и их непременно встретишь во всех языках. Однако можно представить себе язык в котором прилагательное и глагол слиты, как это иногда бывает во всех языках. В общем можно сказать, что для выражения подлежащего даны существительное, член и местоимение; для выражения сказуемого — прилагательное, наречие, предлог; для выражения связки — глагол, который однако, за исключением esse, содержит в себе и сказуемое. Подробный механизм выражения мыслительных форм должна изучать философская грамматика, самые же операции над ними — логика.
Примечание. Для предостережения от возможных заблуждений и для пояснения сказанного упомяну о книге С. Штерна „Опыт основы философии языка“ 1835, как о совершенно неудачной попытке конструировать из грамматических форм категории. Автор совершенно смешал мышление с интуицией и потому вздумал вывести из грамматических форм, вместо категорий мышления, мнимые категории воззрения и таким образом поставил грамматические формы в непосредственную связь с интуицией. Его крупная ошибка — в том, будто язык относится непосредственно к интиуции, тогда как на самом деле он относится непосредственно к мышлению, как такому, т. е. к отвлеченным поняти-
