Русские писатели о переводе: XVIII—XX вв. Под ред. Ю. Д. Левина и А. Ф. Федорова.
Л., «Советский писатель», 1960.
Из писем к друзьям
Из писем к С. А. Миллер
Из письма к М. М. Стасюлевичу
Из письма к К. Сайн-Витгенштейн
«Смерть Иоанна Грозного» на Веймарской сцене
А. К. Толстой — поэт, драматург и прозаик — переводил стихотворения Гёте, Гейне, Гервега, Шенье, Байрона, английские баллады. В его записных книжках сохранились наброски перевода «Фауста» Гёте, а также переводы на немецкий язык нескольких собственных стихотворений. Переводы Толстого немногочисленны, однако большая их часть является классическими образцами переводческого мастерства (в частности, баллады Гёте «Коринфская невеста» и «Бог н баядера»). Выбор стихотворений для перевода определялся эстетической ценностью оригинала и его близостью творческой индивидуальности переводчика.
В переписке Толстого содержатся суждения, отражающие его собственные принципы перевода, а также отзывы о переводах его произведений на иностранные языки.
Полное собрание сочинений гр. А. К. Толстого, тт. II, IV. Изд. т-ва А. Ф. Маркс, СПб., 1907—1908.
«М. М. Стасюлевич и его современники в их переписке», т. II. СПб., 1912.
Ваш предполагаемый сборник мне представляется хорошею мыслью: я не расположен в данную минуту писать что-нибудь свое, а потому хочу приобрести Шенье и попробую еще перевести из него.1 Для меня по временам настоящее наслаждение переводить Шенье — наслаждение материальное, пластическое, — наслаждение образов, которое позволяет отдаться совершенно музыке стиха. Это то же, что идти смотреть на Венеру Милосскую, что я и делаю время от времени; или слушать «Орфея» — Глука, что я тоже делаю, и довольно часто…
Мое единственное убежище — «Федор Иоаннович» и перевод «Магадэвы»…2
А я перевел очень хорошо «Der Gott und die Bajadere»,[1] а теперь перевожу «Die Braut von Corinth»;[2] не знаю, удастся ли оно, но я скажу, как Gluckc Marie Antoinette: «C’est magnifique»,[3] — то есть некоторые строфы, которые я взял наудачу и с конца и с середины. Только это я здесь и могу писать, потому что можно взять в карман маленькую книжку и карандаш и гулять по горам.
Я уже перевел 16 строф из «Коринфской невесты», и мне кажется, что между ними есть некоторые отличные.3
Насколько русский язык красивее немецкого! Гораздо музыкальнее вышло по русски: «und es kommt so grauenhaft schon heran»,[4] и, по-моему, некоторые строфы вышли лучше по-русски, чем по-немецки.
Я стараюсь, насколько возможно, быть верным оригиналу, но только там, где верность или точность не вредит художественному впечатлению, и, ни минуты не колеблясь, я отдаляюсь от подстрочности, если это может дать на русском языке другое впечатление, чем по-немецки.
Я думаю, что не следует переводить слова, и даже иногда смысл, а главное — надо передавать впечатление.
Необходимо, чтобы читатель перевода переносился бы в ту же сферу, в которой находится читатель оригинала, и чтобы перевод действовал на те же нервы.
И этого, кажется, мне удалось достичь.
Что ужасно трудно — это маленькие, короткие два стиха перед концом каждой строфы.
Наши слова все гораздо длиннее, чем немецкие, и против воли приходится иногда отказаться от перевода маленьких подробностей: в «Коринфской невесте» довольно большое количество стихов, вставленных лишь как заклепки, и я эти стихи без церемонии отбрасываю, и русская строфа выигрывает и становится лучше немецкой.
Я начинаю думать, что я лучше перевожу, чем m-me Павлова с немецкого на русский. С русского на немецкий я уверен, что она лучше переводит. «Бог и баядера» гораздо легче, так как там нет этих коротеньких стихов, и вышло по-русски очень гармонично и, мне кажется, переносит вполне читателя в желаемую сферу, тожественную с оригиналом.
…Я забыл тебе сказать, что в Веймаре есть бюст Гёте, сделанный французским скульптором,4 который никогда его не видал и который его послал ему с письмом, говоря, что он воображает себе его таким, и бюст этот недурен и довольно похож… Это входит в мою теорию насчет переводов, так как я уверяю, что нужно переводить впечатление оригинала, и поэтому некоторые переводы могут передать лучше мысль поэта, чем он сам это сделал… Бюст Гомера в Неаполе, наверно, более похож на него, чем его собственное лицо, если, как я надеюсь, он существовал…
Я не знаю, что ты скажешь о моем переводе «Коринфской невесты», но я уверен, что я передал впечатление, часто не обращая внимания на подстрочность.
Кажется, в переводе <"Дачи на Рейне"> Ауэрбаха есть проглядка. Там сказано, что у Зонненкампа водянисто-голубые глаза. Вероятно, в подлиннике стоит: wasserblaue Augen. Это было ближе перевести: цвета морской воды.
Вот у Каткова так водянисто-голубые глаза, а у Зонненкампа вряд ли.
Теперь вот мой общий вывод: успехом своим и самым появлением в Веймаре трагедия <"Смерть Иоанна Грозного"> прежде всего обязана мастерскому, высокохудожественному переводу г-жи Павловой. Я не считал возможным передать так верно и так поэтично, стих в стих, весь характер русского оригинала, со всеми его особенностями и архаизмами. Подобного перевода я не знаю ни на каком языке.5
1868. «Смерть Иоанна Грозного» на Веймарской сцене. — Полн. собр. соч., т. II, стр. 616.
…Итак, вы находите, что «Сватовство» плохо? Может быть, но вообще оно имеет большой успех, и все, кому я его читал в России, как и в Германии, находят в нем большую удаль и откровенную веселость, так что Каролина (Павлова) начала переводить его по-немецки и обещает ему отличный прием. Она тоже перевела «Илью <Муромца>» и «<Алешу> Поповича», и последний вызывал слезы у некоторых дам и барышень…
Если не поленюсь, я вам вышлю перевод, который в самом деле очень хорош.
Прошлого зимою появился в «Perseveranza» великолепный перевод этого романа <"Князь Серебряный">, сделанный Патуцци, профессором в Вероне, с содействием г. Задлера. По отношению верности это совершенный шедевр; жена и я, мы были очень удивлены, с какою легкостью переданы все архаизмы и идиотизмы русского языка.
ПРИМЕЧАНИЯ[править]
1 Толстой не осуществил своего намерения и больше Шенье не переводил. Имеющиеся его переводы 6 стихотворений Шенье выполнены осенью 1856 г.
2 Речь идет о переводе баллады Гёте «Бог и баядера». По цензурным условиям перевод был опубликован под названием «Магадэв и баядера». Магадэв — одно из прозвищ индусского божества Шивы, означающее «великий».
3 А. К. Толстой придавал большое значение ознакомлению русского читателя с балладой Гёте «Коринфская невеста». Публикуя впервые свой перевод, Толстой писал в примечании, что эта баллада «принадлежит к его <Гёте> первоклассным произведениям по силе стиха, изящности картин и той объективности, с которой он становится на точку зрения язычества в его тогдашней борьбе с торжествующим христианством» («Вестник Европы», 1868, № 3, стр. 1).
4 Речь идет о бюсте Гёте, выполненном в 1824 г. в Париже немецким скульптором Иоганном Флаттером. Однако современники, и в частности большой знаток искусства и друг Гёте Сульпиций Буасрэ, считали этот бюст «ужасным».
5 Об этом переводе К. Павловой Толстой говорит также в своей «Литературной исповеди». См. Полн. собр. соч., т. I, стр. 25.