Моаб מואב (в надписи Меши — מאב, по-ассир. — Мааб, Мааба, Муаба, в слав. Библии Моав) — означает в Библии народ, живший к востоку от Мертвого моря (раз только встречается выражение בגי מואב; II Хрон., 20, 1, и единичный член этого народа в форме прилагательного относительного, מואבי). Страна этого народа называлась ארץ מואב или просто מואב (например, Иер., 48, 4), в греческий период — Moabitis; начиная с арабского периода — это имя не встречается; ныне страна эта к северу от Wadi Modschib (ארנון) называется el-Belkâ, а к югу — Kerak. Границы страны M. составляли на западе — Мертвое море, на востоке — Сирийская пустыня, на юге — Wadi (ручей) el-Chasâ (или el-Ahsâ), может быть, этот ручей и есть «ручей Верб» (נחל הערבים; Ис., 15, 7), который в своем верхнем течении близ пустыни назывался Зеред (Втор., 2, 13). На севере и северо-востоке граница часто изменялась: Яазер (יעזר), по-видимому, был самый северный моабитский город (Исаия, 16, 8 и сл.; Иер., 48, 32), но до вавилонского пленения именно эта область от Яббока (ныне Nahr ez-Zerka) до Арнона к югу, как и отроги к Иордану и его восточный берег, являлись яблоком раздора между израильтянами и моабитянами. — Ближайшим родственным народом моабитян были аммонитяне (см.), которые, согласно библейскому рассказу (Быт., 19, 30 и сл.), происходили, как и моабитяне, от одного родоначальника (см. Лот). Язык их, как выяснилось из надписи моабитского царя Меши, был очень близок древнееврейскому, на что указывают также названия городов и селений этой страны (например, ער עטרות, קיר, и т. д.). Да и само название М. имеет, во всяком случае, еврейскую этимологию (מי-אב — aqua sс. semen patris; ср. Быт., 19, 36, 37; некоторые ученые толкуют это название: «желанное», от יאב). Религия моабитян состояла, как и религия соседних ханаанейских народов, в поклонении силам природы в форме идолопоклонства. Кемош (כמוש, Хамос) был их главным богом. Этимология этого слова неясна для нас. Может быть, оно означает: таинственный, скрытый (от כמש = כמס, ср. מכמש и מכמס). Этот бог является в надписи Меши во главе войска, ему приносились человеческие жертвоприношения (II Цар., 3, 27). По Суд., 11, 24, он почитался также аммонитянами. Затем бог Баал-Пеор (בעל פעור), культ которого, по-видимому, отличался разнузданностью страстей (см., впрочем, Баал-Пеор). По всей вероятности, были и другие местные боги. — Об истории моабитян до завоевания израильтянами Палестины мы знаем очень мало. В кн. Быт., 36, 35 рассказывается вкратце и мимоходом, что эдомитский (идумейский) царь Гадад нанес мидианитам поражение на полях М. Затем в древней песне, отрывок из которой приводится в кн. Числ., 21, 27—30 (ср. Иерем., 48, 45, 46), сохранилось известие о том, что северная область М. от Яббока до Арнона была завоевана аморейским царем Сихоном. Во время странствования израильтян по пустыне они избегали столкновения с моабитянами (см. Втор., 2, 9; Суд., 11, 18). Но северную часть М., завоеванную раньше Сихоном, израильтяне отвоевали у последнего (Числ., 21, 21—32). Эта область была отдана частью колену Реубену, частью колену Гаду (ib., 32, 34—38; Ioш., 13, 8—10). Тогда моабитский царь Балак (см.) встревожился и вступил в союз с мидианитами и призвал прорицателя Билеама, чтобы тот проклял израильтян (см. Билеам). Там же рассказывается, что моабитянки привлекли евреев к культу Баал-Пеора (Числ., 25, 1 и сл.). История периода Судей и Царей полна свидетельств о почти непрерывной вражде между М. и Израилем. Согласно Суд., 3, 13 и сл., моабитский царь Эглон завоевал город Пальм (Иерихон?) и властвовал над евреями в течение 18-ти лет, пока его не убил вениаминит Эгуд. По I Сам., 14, 47, Саул счастливо воевал с моабитянами. Жестокое поражение нанес им царь Давид (II Сам., 8, 2). С тех пор моабитяне были данниками евреев (после разделения Израильского царства М. платил дань Северному царству). Но со смертью израильского царя Ахаба (около 854) М. отпал от Израиля (см. Меша). Во время израильского царя Иоаша (около 790) моабитяне часто делали набеги на израильские города (II Цар., 13, 20). Нельзя установить, когда произошел ужасный случай сожжения моабитским царем трупа эдомитского царя, о котором говорит пророк Амос (2, 1). Последний (ib.) упоминает М. как самостоятельное государство, но главным городом он называет не Дибон, а Кириот (см.). В последующий период скудные сведения о M. в Библии дополняются клинописными текстами. В надписи Тиглат-Пилесера (745—727) мы встречаем среди князей, плативших дань ассирийскому царю, моабитского государя Salamanu рядом с Ахазом, царем Иудеи. Некоторые ученые полагали, что этот Salamanu тожествен с שלמן, упоминаемым в кн. Гош., 10, 14, но это предположение навряд ли верно (см. Бет-Арбеел). Из надписи Саргона II видно, что позже М. прибегал к помощи египетского царя против Ассирии. Но, по-видимому, моабитяне скоро убедились в бесполезности такой политики, так как Санхериб (704—681) называет Kamusunаdbu (= כמוש-נדב) из М. среди царей, плативших ему большие подати. Во время Асаргаддона (אסר חדון, 681—668) зависимость М. продолжалась, так как Musuri из М. упоминается среди государей, которые должны были доставлять материалы для строительных работ, предпринятых ассирийским царем. В царствование Ассурбанипала вспыхнули большие смуты среди арабов пустыни, представлявшие прежде всего крайнюю опасность для Μ., и поэтому моабитяне помогали ассирийскому царю и в его походах против арабов. В одной надписи ассирийский царь хвалит моабитского царя, имя которого не прочитано, за то, что он победил кедаренского вождя Аmmuladin. Хотя арабские племена и были тогда оттеснены ассирийцами, они все-таки оставались постоянной угрозой для М. и Аммона; вот почему пророк Иезекиил угрожает этим двум народностям, что их страны достанутся в добычу кочующим арабам (Иезек., 25, 4 и сл.). Происшедшая перемена в мировом владычестве, которое из рук ассирийцев перешло в руки вавилонян, не угрожала существованию моабитского народа. Когда иудейский царь Иоиаким восстал против Навуходоносора, моабитские полчища вторглись также в Иудею и опустошили несчастную страну (II Цар., 24, 2). Правда, моабитские посланники, вместе с эдомитскими, аммонитскими и др., явились в Иерусалим, чтобы заключить союз против Навуходоносора (Иерем., 27, 2), но из этого ничего не вышло, и в конце концов соседние народы предоставили иудеев их участи. При разрушении Иерусалима моабитяне злорадствовали (Иезек., 25, 6), хотя, впрочем, некоторые иудеи нашли у них убежище (Иерем., 40, 11). По сообщению Иосифа Флавия (Древн., Х, 9, 7), М. был покорен Навуходоносором во время его похода на Египет. После возвращения иудеев из вавилонского пленения ревнители закона, Эзра и Нехемия, восставали против браков иудеев с моабитянками и аммонитянками, запрещенных еще Моисеевым законом (см. Эзр., 9, 1—2; Hex., 13, 1). Затем, в продолжение веков исчезает всякое известие о них. То, что они под менявшейся чужой властью сохранились как сравнительно «очень большой народ», удостоверяется для своего времени Иосифом Флавием (Древн., I, 11, 5), но нет никакого следа, чтобы они еще выступали, как самостоятельный народ. М. находился, начиная с повавилонской эпохи, по-видимому, под влиянием культуры набатеев и других арабско-сирийских народностей. Книги Маккавеев упоминают только о набатеях в области древнего M., а не о моабитянах.
Ср.: РRЕ3, XIII, 192 и сл.; Еnс. Вibl., III, 3166 и сл.; J. E., VIII, s. v.; Musil, Arabia Petraea. См. Ар, Арнон, Атарот, Дибон, Кир-Харешет, Медеба.
А. С. К.1.