Крысолов (Цветаева)/Город Гаммельн
Стар и давен город Гаммельн,
Словом скромен, делом строг,
Верен в малом, верен в главном:
Гаммельн — славный городок!
В ночь, как быть должно комете,
Спал без про́сыпу и сплошь.
Прочно строен, чисто ме́тен,
До умильности похож
— Не подойду и на выстрел! —
На своего бургомистра.
В городе Гаммельне дёшево шить:
Только один покрой в нём.
В городе Гаммельне дёшево жить
И помирать спокойно.
Гривенник — туша, пятак — кувшин
Сливок, полушка — тво́рог.
В городе Гаммельне, знай, один
Только товар и дорог:
Грех.
(Спросим дедов:
Дорог: редок.)
Ни распоясавшихся невест,
Ни должников, — и кроме
Пива — ни жажды в сердцах. На вес
Золота или крови —
Грех. Полстолетия (пятьдесят
Лет) на одной постели
Благополучно проспавши, спят
Дальше. «Вдвоём потели,
Вместе истлели». Тюфяк, трава, —
Разница какова?
(Бог упаси меня даже пять
Лет на одной перине
Спать! Лучше моську наймусь купать!)
Души Господь их принял.
И озаренье: А вдруг у них
Не было таковых?
Руки — чтоб гривну взымать с гроша,
Ноги — должок не додан.
Но, вразумите, к чему — душа?
Не глубоко ль негодный
— Как жардиньерка — гамак — кларнет —
В нашем быту — предмет?
В городе Гаммельне — отпиши —
Ни одного кларнета.
В городе Гаммельне — ни души.
Но уж тела́ за это!
Плотные, прочные. Бык, коль дюж,
Дюжины стоит душ.
А приосанятся — георгин,
Ниц! преклонись, Георгий!
Города Гаммельна гражданин, —
Это выходит гордо.
Не забывай, школяры: «Узреть
Гаммельн — и умереть!»
Juri, и Rührei, и Rühr uns nicht
an[1] (в словаре: не тронь нас!) —
Смесь. А глаза почему у них
В землю? Во-первых — скромность,
И… бережливость: воззрился — ан
Пуговица к штанам!
Здесь остановка читатель. — Лжёшь,
Автор! Очки втираешь!
В сем Эльдорадо когда ж и кто ж
Пуговицы теряет?
— Нищие. Те, что от грязи сгнив,
В спальни заносят тиф, —
Пришлые. Скоропечатня бед,
Счастья бесплатный номер.
В Гаммельне собственных нищих нет.
Был, было, раз — да помер.
Тощее ж тело вдали от тел
Сытых зарыть велел
Пастор, — и правильно: не простак
Пастор, — не всем «осанна!»
Сытые тощему не простят
Ни лоскута, ни штанной
Пуговицы, чтобы знал-де всяк:
Пуговка — не пустяк!
(Маленькая диверсия в сторону пуговицы:)
Пуговицею весь склад и быт
Держатся. Трезв — застёгнут.
Пуговица! Праадамов стыд!
Мод и свобод исподних —
Смерть. Обывателю ты — что чуб
Бульбе, и Будде — пуп.
С пуговицею — всё право в прах,
В грязь. Не теряй, беспутный,
Пуговицы! Праадамов крах
Только тобой искуплен,
Фиговая! Ибо что же лист
Фиговый («Mensch wo bist?»[2]) —
Как не прообраз её? («Bin nackt[3],
Haг, — потому робею») —
Как не зачаток, не первый шаг…
Пуговица — в идее!
Пуговицы же (внемли, живот
Голый!) — идея — вот:
Для отличения Шатуна-
Чад — от овец Господних:
Божье застёгнуто чадо на́
Все́, — а козёл расстёгнут —
Весь! Коли с ангелами в родстве,
Муж, — застегнись на все́!
Не привиденьями ли в ночи
— Целый Бедлам вакантный! —
Нищие, гении, рифмачи,
Шуманы, музыканты,
Каторжники…
Коли взять на вес:
Без головы, чем без[4]
Пуговицы! — Санкюлот! Босяк!
От Пугача — к Сэн-Жюсту?!
Если уж пуговица — пустяк,
Что ж, господа, не пусто?
Для государства она — что грунт
Древу и чреву — фунт
Стерлингов. А оборвётся — голь!
Бунт! Погреба разносят!
Возвеселися же, матерь, коль
Пуговицею — носик:
Знак добронравия. (Мой же росс
Явственно горбонос —
В нас[5]).
Дальше от пуговичных пустот,
Муза! От истин куцых!
От революции не спасёт —
Пуговица. Да рвутся ж —
Все́! Коли с демонами в родстве —
Бард, — расстегнись на все́!
(Здесь кончается ода пуговице
и возобновляется повествование.)
Город грядок —
Гаммельн, нравов
добрых, складов
полных, — Рай-
город…
Божья радость —
Гаммельн, здравых —
город, правых —
город…
Рай-город[6], пай-город, всяк-свой-пай-берёт, —
Зай-город, за́годя-закупай-город.
Без загадок —
город, — гладок:
Благость. Навык —
город. — Рай-
город…
Божья заводь —
Гаммельн, гадок —
Бесу, сладок —
Богу…
Рай-город, пай-город, Шмидтов-Майеров
Царь-город, старшему-уступай-город.
Без пожаров —
город, благость-
город, Авель-
город. — Рай-
город…
Кто не хладен
и не жарок,
прямо в Гаммельн
поез —
жа́й-город, рай-город, горностай-город.
Бай-город, во́время-засыпай-город.
Первый обход!
Первый обход!
С миром сношенья прерваны!
Спущен ли пёс? Впущен ли кот?
Предупрежденье первое.
Су — дари, выпрягайте слуг!
Тру — бочку вытрясай, досуг!
Труд, покидай верстак:
«Morgen ist auch ein Tag»[7].
Без десяти!
Без десяти!
Уши законопатить
Ватой! Учебники отнести
В парту! Будильник — на́ пять.
Ла — вочник, оставляй мело́к,
Бюр — герша, оставляй чулок
И оправляй тюфяк:
«Morgen ist auch ein Tag».
Десять часов!
Десять часов!
Больше ни междометья!
Вложен ли ключ? Вде́т ли засов?
Предупрежденье третье.
Би — блию закрывай, отец!
Бюр — герша, надевай чепец,
Муж, надевай колпак, —
«Morgen ist auch ein…»
— Спят
Гаммельнцы…
Примечания
- ↑ Juri — судья, Rührei — яичница-болтунья, национальное блюдо; Rühr uns nicht an — не дотрагивайтесь до нас (нем.).
- ↑ «Человек, где ты?» (нем.).
- ↑ «Я наг» (нем.).
- ↑ NB! Лучше (примечание М. Цветаевой).
- ↑ Мой сын Георгий (Мур), родившийся в полный разгар мечты о Крысолове и первой главы его — 1-го февраля 1925 года, в воскресенье, ровно в полдень, в безумную (последнюю!) вьюгу, в избе, в деревне Вшеноры, близ Праги. М. Ц.
- ↑ Ударение, как: Миргород, Белгород и пр. (примечание М. Цветаевой).
- ↑ «Завтра — тоже день» (нем.).
- Георгий Победоносец — христианский воин-святой. 12 мая 1926 года Цветаева писала Рильке: св. Георгий — «почти конь, и коня, который почти всадник, я не разделяю их и не называю… всадник не тот, кто сидит на лошади, всадник — оба вместе, новый образ, нечто не бывшее раньше, не всадник и конь: всадник-конь и конь-всадник: ВСАДНИК…» (Райнер Мария Рильке, Борис Пастернак, Марина Цветаева. Письма 1926 года. М.: Книга, 1990. С. 94).
- «Узреть Гаммельн — и умереть!» — Перефразированные слова из популярной неаполитанской песенки: «Увидеть Неаполь и умереть».
- Juri, и Rührei, и Rühr uns nicht an. — Juri — Юрий (Георгий), имя сына Цветаевой. Игра созвучий: противопоставление высокого, романтического (Георгий Победоносец) и низкого, мещанского («не тронь нас!» и т. д.).
- «Mensch wo bist?»… «Bin nackt», «Наг, — потому робею». — По библейскому преданию, со словами «Человек, где ты?» Бог обратился к Адаму, скрывшемуся после своего грехопадения, убоявшись Господнего гнева; Адам ответил Богу: «Голос Твой я услышал в раю, и убоялся, ибо я наг, и скрылся» (до грехопадения Адам стыдливости не ведал).
- Шатун — здесь: дьявол.
- Овцы Господни — христиане.
- Козёл — здесь: дьявол, нечистый (в старину козёл считался «нечистым» животным).
- Санкюлот — прозвище людей низшего сословия во времена французской революции.
- Пугач — Емельян Пугачёв (1740 или 1742 — 1775).
- Сен-Жюст Луи (1767 — 1794) — деятель французской буржуазной революции XVIII в., сторонник Робеспьера. Казнён термидорианцами.
- Мой ж росс // Явственно горбонос — // В нас. — В феврале 1925 года Цветаева писала о новорожденном сыне: «Глаза светлые, масть русая, нос с горбинкой — мой!»
- Авель (библ.) — сын Адама, Бог любил его за кротость.