кстати; неужели ночевать?“ подумала она, и ей такъ показалось ужасно и страшно все, что́ могло отъ этого выйти, что она, ни минуты не задумываясь, съ веселымъ и сіяющимъ лицомъ вышла къ нимъ навстрѣчу и, чувствуя въ себѣ присутствіе уже знакомаго ей духа лжи и обмана, тотчасъ же отдалась этому духу и начала говорить, сама не зная, что скажетъ.
— А, какъ это мило! — сказала она, подавая руку мужу и улыбкой здороваясь съ домашнимъ человѣкомъ, Слюдинымъ. — Ты ночуешь, надѣюсь? — было первое слово, которое подсказалъ ей духъ обмана, — а теперь ѣдемъ вмѣстѣ. Только жаль, что я обѣщала Бетси. Она заѣдетъ за мной.
Алексѣй Александровичъ поморщился при имени Бетси.
— О, я не стану разлучать неразлучныхъ, — сказалъ онъ своимъ обычнымъ тономъ шутки. — Мы поѣдемъ съ Михайломъ Васильевичемъ. Мнѣ и доктора велятъ ходить. Я пройдусь дорогой и буду воображать, что я на водахъ.
— Торопиться некуда, — сказала Анна. — Хотите чаю?
Она позвонила.
— Подайте чаю да скажите Сережѣ, что Алексѣй Александровичъ пріѣхалъ. Ну, что, какъ твое здоровье? Михаилъ Васильевичъ, вы у меня не были; посмотрите, какъ на балконѣ у меня хорошо, — говорила она, обращаясь то къ тому, то къ другому.
Она говорила очень просто и естественно, но слишкомъ много и слишкомъ скоро. Она сама чувствовала это, тѣмъ болѣе что въ любопытномъ взглядѣ, которымъ взглянулъ на нее Михаилъ Васильевичъ, она замѣтила, что онъ какъ будто наблюдалъ ее.
Михаилъ Васильевичъ тотчасъ же вышелъ на террасу.
Она сѣла подлѣ мужа.
— У тебя не совсѣмъ хорошій видъ, — сказала она.
— Да, — сказалъ онъ, — нынче докторъ былъ у меня и отнялъ часъ времени. Я чувствую, что кто-нибудь изъ друзей моихъ прислалъ его: такъ драгоцѣнно мое здоровье…
— Нѣтъ, что же онъ сказалъ?
