Нѣкогда солнечный Ра,
Изъ золотого чертога,
Праведно правилъ людьми.
Но остудилась игра
5 Крови горячаго бога,—
Это сказанье пойми.
Въ летѣ стихаетъ перо,
Море синѣетъ въ покоѣ,
Ра утомился отъ бурь.
10 Кости его—серебро,
Тѣло его—золотое,
Волосы—камень лазурь.
Люди узнали про то,
Люди его поносили,
15 Въ мысляхъ погасла свѣча.
Только не вѣдалъ никто,
Какъ и въ притихнувшей силѣ
Хватка огней горяча.
Ра созываетъ боговъ,
20 Къ богу воззвалъ Океана,
Въ безднѣ откликнулся Нунъ.
Старшій, основа основъ,
Зналъ онъ, какъ утро румяно,
Ра въ Океанѣ былъ юнъ.
25 Солнце, когда-то дитя,
Въ Нунѣ качалось туманномъ,
Солнце возникло изъ водъ.
Море, волной шелестя,
Гуломъ гудя необманнымъ,
30 Слышитъ, коль кто позоветъ.
„Старшій, Владыка морей,
Боги, окружные нынѣ,
Вотъ моя жалоба къ вамъ.
„Люди суть слезы очей,
35 Люди—песчинки пустыни,
Люди—прибавка къ мірамъ.
„Создалъ ихъ окомъ моимъ,
Люди на Солнце возстали,
Что же мнѣ сдѣлать съ людьми?“
40 Нунъ, онъ всегда нелюдимъ,
Въ пѣнной воскликнулъ печали:—
„Солнце, совѣтъ мой прими!
„Сынъ мой, ты выше Отца,
Жаркій пребудь на престолѣ,
45 Людямъ же око пошли!“
Некогда солнечный Ра,
Из золотого чертога,
Праведно правил людьми.
Но остудилась игра
5 Крови горячего бога, —
Это сказанье пойми.
В лёте стихает перо,
Море синеет в покое,
Ра утомился от бурь.
10 Кости его — серебро,
Тело его — золотое,
Волосы — камень лазурь.
Люди узнали про то,
Люди его поносили,
15 В мыслях погасла свеча.
Только не ведал никто,
Как и в притихнувшей силе
Хватка огней горяча.
Ра созывает богов,
20 К богу воззвал Океана,
В бездне откликнулся Нун.
Старший, основа основ,
Знал он, как утро румяно,
Ра в Океане был юн.
25 Солнце, когда-то дитя,
В Нуне качалось туманном,
Солнце возникло из вод.
Море, волной шелестя,
Гулом гудя необманным,
30 Слышит, коль кто позовёт.
«Старший, Владыка морей,
Боги, окружные ныне,
Вот моя жалоба к вам.
Люди суть слёзы очей,
35 Люди — песчинки пустыни,
Люди — прибавка к мирам.
Создал их оком моим,
Люди на Солнце восстали,
Что же мне сделать с людьми?»
40 Нун, он всегда нелюдим,
В пенной воскликнул печали: —
«Солнце, совет мой прими!
Сын мой, ты выше Отца,
Жаркий пребудь на престоле,
45 Людям же око пошли!»
