общественнымъ явленіемъ; что каждая изъ нихъ рѣшаетъ какой-нибудь вопросъ, занимавшій умы его современниковъ; но три случая, подавшіе поводъ къ сочиненію басни, разсказанные Лобановымъ; общія замѣчанія о цѣлыхъ группахъ басенъ однороднаго содержанiя, Плетнева; три-четыре замѣтки Гоголя; разсказъ Булгарина о литературныхъ партіяхъ, — все это слишкомъ скудно, обще и представляетъ слишкомъ нало данныхъ для опредѣленія отношенiя басенъ Крылова къ современной ему дѣйствительности.
Между тѣмъ многiя басни, оторванныя отъ исторической почвы, лишаясь своего настоящаго значения, пріобрѣтаютъ совершенно другой смыслъ; многіе нравоучительные выводы кажутся до того общими мѣстами, что повидимому даже не могутъ найти примѣненія къ дѣйствительности. Оно и не можетъ быть иначе: забывъ или вовсе не зная тѣхъ обстоятельствъ, съ которыми связано литературное произведеніе, мы не можемъ ни правильно понять его, ни вѣрно опредѣлить направление дѣятельности писателя.
Такое неудовлетворительное состояние одного изъ существеннѣйшихъ вопросовъ нашей науки побудило насъ къ собиранію матеріаловъ, которые могли бы послужить основаніемъ для его рѣшенія.
Прежде всего представилась необходимость привести всѣ басни въ возможно строгій хронологическій порядокъ. Тотъ порядокъ, въ какомъ обыкновенно печатаются басни Крылова, избранъ имъ самимъ въ изданiн 1843 года. Кажется, баснописецъ заботился преимущественно о томь, чтобы избѣжать однообразія: басни, близкiя другъ въ другу по содержанію и по времени, онъ помѣстилъ въ различныхъ книгахъ, и такимъ образомъ совершенно разрушилъ ихъ хронологическую послѣдовательность.
Для возстановленія хронологическаго порядка оказалось необходимымъ разсмотрѣть всѣ изданiя басень, появившіася въ свѣтъ, при жизни баснописца, потому что каждое послѣдующее издание пополнялось цѣлою новою книгою басенъ. Эти изданiя слѣдующія:
