§ 33. Ъ. 121 источниковъ и вегласность производства вызвали непріязненное отношеніе къ нему въ народѣ» (Вахъ).
Необходимость въ преобразованіяхъ стала сознаваться уже въ началѣ XVIII в., и первые опыты въ этомъ направленіи, еще недостаточные п робкіе, сдѣлали Саксонія (съ 1735 г.) п Баварія (уставъ 1753 г.). Гораздо смѣлѣо поступила Пруссія. Усмотрѣвъ главную причину бѣдственнаго состоянія гражданскаго правосудія въ неограниченномъ господствѣ принципа состязательности и кляузахъ адвокатовъ, прусское законодательство приняло рѣшительныя мѣры противъ того и другого. Изданный въ 1739 г. уставъ производства маловажныхъ дѣлъ воспретилъ участіе адвокатуры и письменное производство, предписавъ судамъ требовать личной явки сторонъ, выслушивать ихъ устныя заявдеиія, разъяснять обстоятельства дѣлъ разспросами, и результаты устнаго производства вносить въ протоколы. Распространяя эти начала на производство всѣхъ дѣлъ, сводъ законовъ Фридриха II (1781 г.), а затѣмъ судебный уставъ 1793 г. упразднили адвокатуру, замѣнивъ со чииовникамн судебнаго вѣдомства (сначала ассистенцратами, потомъ юстнцкомнссарами), пзъ числа которыхъ стороны должны были избирать себѣ совѣтниковъ, ввели обязательную личную явку сторонъ и инквизиціонный принципъ. Однако практическіе результаты этой системы оказались, вопреки ожиданію, неудовлетворительными, п прусское правительство вынуждено было вернуться къ началамъ германскаго общаго процесса (законы 1833, 1831 и 1816 гг.).
Преимущества французской системы были настолько явны, что когда Наполеонъ ввелъ французскіе законы въ пѣкоторыхъ частяхъ Германіи и нѣмцы ознакомились на практикѣ съ французскимъ кодексомъ, примѣненіе его продолжалось и послѣ паденія Наполеона въ рейнскихъ провинціяхъ Пруссіп, Баваріи, Гессенѣ, Эльзасѣ н Лотарингіи, а другія германскія государства и Австрія стали дѣлать попытки реформы гражданскаго судопроизводства по французскому образцу. Больше другихъ приблизился къ французской системѣ Ганноверскій уставъ 1850 г. Отъ началъ германскаго общаго процесса въ немъ осталось, не считая второстепенныхъ деталей, только дѣленіе процесса на двѣ стадіи, разграничиваемыя промежуточнымъ судебнымъ рѣшеніемъ о предметѣ и бремени доказыванія, и экстраординарные, замѣнявшіе французскую кассацію, способы отмѣны рѣшеній. Въ остальномъ ганноверскій уставъ проводилъ тѣ же принципы, что и французскій, при чемъ по отношенію къ принципу устности проявилъ строжайшую послѣдовательность, предписавъ судамъ постановлять рѣшенія исключительно на основаніи того, что изложено сторонами въ засѣданіи устно. По слѣдамъ ганноверскаго устава пошли въ направленіи къ французской системѣ послѣдующіе нѣмецкіе кодексы: баденскій 1861 г^ вюртембергскій 1868 г., баварскій 1869 г. и, наконецъ, обще-германскій 1877 г. Новѣйшіе процессуальные уставы Австріи (1895 г.) н Венгріи (1911 г.) основаны на тѣхъ ясо принципахъ п отличаются отъ перечисленныхъ германскихъ уставовъ главнымъ образомъ въ двухъ отношеніяхъ: онп расширяли предѣлы самодѣятельности суда п отступили отъ строгой устности, допустивъ сочетаніе ея съ письменностью.
Итакъ, развитіе западно-европейскаго законодательства въ области гражданскаго процесса привело разными путями къ одному и тому же результату: къ повсемѣстному торжеству французской системы. Два новѣйшихъ кодекса—австрійскій и венгерскій,—представляющіе собою послѣднее слово законодательнаго творчества въ этой области и встрѣченные почти единодушнымъ одобреніемъ въ литературѣ, воспроизводятъ принципы французской ситсмы съ нѣкоторыми лишь поправками.
Нашъ дореформенный процессъ былъ построенъ на тѣхъ же принципахъ, какъ германскій общій процессъ: дѣла разрѣшались негласно, безъ личнаго общенія съ тяясущпмися и безъ предварительнаго устнаго состязанія между ни ми, на основаніи составленнаго канцеляріей извлеченія нэъ состяза-
