такую исторію человѣчества, философъ-пессимистъ съ торжествомъ приходитъ къ заключенію, что война и угнетеніе являются истинной сущностью человѣческой природы; что войнолюбивые и хищническіе инстинкты человѣка могутъ быть, въ извѣстныхъ предѣлахъ, обузданы только какою-нибудь могучею властью, которая путемъ силы водворила бы миръ и такимъ образомъ дала бы возможность немногимъ благороднымъ людямъ, подготовлять лучшую жизнь для человѣчества въ грядущія времена.
А, между тѣмъ, стоитъ только подвергнуть повседневную жизнь человѣка въ теченіе историческаго періода разсмотрѣнію болѣе тщательному, какъ это и было сдѣлано за послѣднее время многими серьезными изслѣдователями человѣческихъ учрежденій, и жизнь эта немедленно получаетъ совершенно иную окраску. Оставляя въ сторонѣ предвзятыя идеи большинства историковъ и ихъ видимое пристрастіе къ драматическимъ сторонамъ исторіи, мы видимъ, что самые документы, которыми они обыкновенно пользуются, по существу таковы, что въ нихъ преувеличивается та часть человѣческой жизни, которая отдавалась на борьбу, и совершенно не дается должной оцѣнки мирной работѣ человѣчества. Ясные и солнечные дни теряются изъ виду, ради описанія бурь и шкваловъ. Даже въ наше время, громоздкія лѣтописи, которыя мы припасаемъ для будущаго историка въ нашей прессѣ, нашихъ судахъ, нашихъ правительственныхъ учрежденіяхъ и даже въ нашихъ беллетристическихъ произведеніяхъ и поэзіи, страдаютъ той же односторонностью. Они передадутъ потомству самыя подробныя описанія каждой войны, каждаго сраженія и схватки, каждаго спора и акта насилія, они сохранятъ эпизоды всякаго рода индивидуальныхъ страданій; но въ нихъ едва-ли сохранятся какіе-либо слѣды безчисленныхъ актовъ взаимной поддержки и самопожертвованія, которые каждый изъ насъ знаетъ изъ личнаго опыта; въ нихъ почти не обращается вниманія на то, что составляетъ истинную сущность нашей повседневной жизни—наши общественные инстинкты и нравы. Неудивительно, поэтому, если лѣтописи прошлыхъ временъ оказались такими несовершенными. Лѣтописцы древности неизмѣнно заносили въ свои сказанія всѣ мелкія войны и всякаго рода бѣдствія,
такую историю человечества, философ-пессимист с торжеством приходит к заключению, что война и угнетение являются истинной сущностью человеческой природы; что войнолюбивые и хищнические инстинкты человека могут быть, в известных пределах, обузданы только какою-нибудь могучею властью, которая путём силы водворила бы мир и таким образом дала бы возможность немногим благородным людям, подготовлять лучшую жизнь для человечества в грядущие времена.
А, между тем, стоит только подвергнуть повседневную жизнь человека в течение исторического периода рассмотрению более тщательному, как это и было сделано за последнее время многими серьёзными исследователями человеческих учреждений, и жизнь эта немедленно получает совершенно иную окраску. Оставляя в стороне предвзятые идеи большинства историков и их видимое пристрастие к драматическим сторонам истории, мы видим, что сами документы, которыми они обыкновенно пользуются, по существу таковы, что в них преувеличивается та часть человеческой жизни, которая отдавалась на борьбу, и совершенно не даётся должной оценки мирной работе человечества. Ясные и солнечные дни теряются из виду, ради описания бурь и шквалов. Даже в наше время, громоздкие летописи, которые мы припасаем для будущего историка в нашей прессе, наших судах, наших правительственных учреждениях и даже в наших беллетристических произведениях и поэзии, страдают той же односторонностью. Они передадут потомству самые подробные описания каждой войны, каждого сражения и схватки, каждого спора и акта насилия, они сохранят эпизоды всякого рода индивидуальных страданий; но в них едва ли сохранятся какие-либо следы бесчисленных актов взаимной поддержки и самопожертвования, которые каждый из нас знает из личного опыта; в них почти не обращается внимания на то, что составляет истинную сущность нашей повседневной жизни — наши общественные инстинкты и нравы. Неудивительно, поэтому, если летописи прошлых времён оказались такими несовершенными. Летописцы древности неизменно заносили в свои сказания все мелкие войны и всякого рода бедствия,
