Деревенскія общины туземцевъ обѣихъ Америкъ носили тотъ же характеръ. Бразильскіе тупи, когда они были открыты европейцами, жили въ „длинныхъ домахъ“, занятыхъ цѣлыми родами, которые сообща воздѣлывали свои зерновые посѣвы и маніоковыя поля. Арани, подвинувшіеся гораздо дальше на пути цивилизаціи, обрабатывали свои поля сообща; также и укаги, которые, оставаясь при системѣ первобытнаго коммунизма и „длинныхъ домовъ“, научились проводить хорошія дороги и въ нѣкоторыхъ областяхъ домашняго производства[1] не уступали ремесленникамъ ранняго періода средневѣковой Европы. Всѣ они жили, повинуясь тому же обычному праву, образчики котораго были даны на предыдущихъ страницахъ.
На другомъ концѣ міра мы находимъ малайскій феодализмъ который, однако, оказался безсильнымъ искоренить негарію, т. е. деревенскую общину, съ ея общиннымъ владѣніемъ, по крайней мѣрѣ частью земли, и перераспредѣленіемъ ея между негаріями цѣлаго рода[2]. У альфурусовъ Минегасы мы находимъ общинную трехпольную систему обработки земли; у индѣйскаго племени уайандотовъ (Wyandots) мы встрѣчаемъ періодическое перераспредѣленіе земли всѣмъ родомъ; равнымъ образомъ, во всѣхъ тѣхъ частяхъ Суматры, гдѣ мусульманское право еще не успѣло вполнѣ разрушить старый родовой строй, мы находимъ недѣленую семью (suça) и деревенскую общину (коta), сохраняющую свои права на землю, даже въ такихъ случаяхъ, когда часть ея была расчищена безъ разрѣшенія со стороны общины[3]. Но сказать это, значитъ сказать, вмѣстѣ съ тѣмъ, что всѣ обычаи, служащіе для взаимной защиты и для предупрежденія родовыхъ войнъ изъ-за кровавой мести и вообще всякаго рода войнъ, обычаи, на которые мы вкратцѣ указали выше, какъ на типичные обычаи для общины, также существуютъ и въ данномъ случаѣ. Мало того: чѣмъ полнѣе сохранилось общинное владѣніе, тѣмъ лучше и мягче нравы.
- ↑ Waitz, III, 423 seq.
- ↑ Post, «Studien zur Entwicklungsgeschichte des Familien Rechts», Oldenburg, 1889, стр. 270 seq.
- ↑ Powell, «Annual Report of the Bureau of Ethnography»: Waschington, 1881, цит. y Post’а «Studien», стр. 290; Bastian’s «Inselgruppen in Oceanien», 1883, стр. 88.
Деревенские общины туземцев обеих Америк носили тот же характер. Бразильские тупи, когда они были открыты европейцами, жили в «длинных домах», занятых целыми родами, которые сообща возделывали свои зерновые посевы и маниоковые поля. Арани, подвинувшиеся гораздо дальше на пути цивилизации, обрабатывали свои поля сообща; также и укаги, которые, оставаясь при системе первобытного коммунизма и «длинных домов», научились проводить хорошие дороги и в некоторых областях домашнего производства[1] не уступали ремесленникам раннего периода средневековой Европы. Все они жили, повинуясь тому же обычному праву, образчики которого были даны на предыдущих страницах.
На другом конце мира мы находим малайский феодализм который, однако, оказался бессильным искоренить негарию, т. е. деревенскую общину, с её общинным владением, по крайней мере частью земли, и перераспределением её между негариями целого рода[2]. У альфурусов Минегасы мы находим общинную трехпольную систему обработки земли; у индейского племени уайандотов (Wyandots) мы встречаем периодическое перераспределение земли всем родом; равным образом, во всех тех частях Суматры, где мусульманское право ещё не успело вполне разрушить старый родовой строй, мы находим неделёную семью (suça) и деревенскую общину (коta), сохраняющую свои права на землю, даже в таких случаях, когда часть её была расчищена без разрешения со стороны общины[3]. Но сказать это, значит сказать, вместе с тем, что все обычаи, служащие для взаимной защиты и для предупреждения родовых войн из-за кровавой мести и вообще всякого рода войн, обычаи, на которые мы вкратце указали выше, как на типичные обычаи для общины, также существуют и в данном случае. Мало того: чем полнее сохранилось общинное владение, тем лучше и мягче нравы.
