и сильнее опалял мученицу. Когда так мучили святую, многие из среды народа стали кричать Селину:
— Пощади, пощади юную девицу, милостивый судия!
Но тот, не слушая молений, повелел истязать святую деву сильнее; потом, немного укротившись от гнева, приказал прекратить мучения. Воины оставили Февронию и, считая ее уже мертвою, повергли вне костра.
Фомаида, видя столь тяжкие муки Февронии, изнемогла духом и телом и пала на землю к ногам Иерии. При виде этого Иерия громко возопила:
— Горе, горе мне, сестра моя Феврония! Горе мне, учительница моя! Я уже больше не услышу учения твоего. И не только тебя я лишусь, но и Фомаиды; ибо и та, в печали о тебе, умирает.
Эти слова Иерии услышала Феврония, лежавшая на земле, и стала умолять близстоящих, чтобы они полили воды на лицо изнемогшей Фомаиды. Те исполнили эту просьбу, и Фомаида пришла в себя и стала на ноги.
Увидев, что Феврония еще жива, Селин обратился к ней с такими насмешливыми словами:
— Что скажешь Феврония? Как сладок показался тебе твой первый страдальческий подвиг?
— Ты видишь, — отвечала Феврония, — что я, несмотря на твои старания, осталась непобедимою, потому что презираю все муки.
Тогда Селин приказал слугам:
— Повесьте ее на дереве и железными гребнями строгайте бока ее, раны же опаляйте огнем так, чтобы и кости ее были обожжены.
Мучители тотчас стали исполнять это приказание.
Среди таких страданий Феврония возвела очи свои на Небо и так стала молиться ко Господу:
— Прииди, Господи, на помощь ко мне и не презри в сей час рабы Твоей.
И после этих слов она умолкла.
Когда тело ее безжалостно строгали и жгли огнем, многие из собравшихся на позорище не могли смотреть на столь ужасные муки и отошли оттуда; другие же стали кричать судье, чтобы он пощадил юную и ни в чем не повинную девицу. Тогда Селин повелел прислужникам прекратить мучения. Затем он стал предлагать Февронии, висящей на дереве, неко-
