достигла Рима. В ту же ночь первосвятителю Римскому было извещение от Бога о пришествии в Рим иконы Царицы Небесной. Поэтому, восстав от сна, он со всем клиром отправился ей навстречу, как отправлялись они раньше для сретения иконы Спасителя, плывя рекой Тибром со свечами и кадилами. Когда они достигли устья реки Тибра, то увидели икону Пресвятой Богородицы, плывущую к ним не плашмя, но прямо, как бы в стоячем положении, соответственно написанному на ней изображению. Папа простер руки к ней, и икона сама поднялась на воздух и опустилась в его руки. С великой радостию принял Святейший папа икону и, облобызав ее, возвратился в Рим, удивляясь предивным чудесам Божиим. Потом он открыл сделанное Патриархом Германом отверстие и, прочитав найденное там послание, уразумел, что лишь накануне икона была опущена в море и, таким образом, приплыла к ним в одни сутки. Поскорбев о Святейшем Германе — этом великом светильнике Православной Церкви, угасавшем в изгнании, папа с честно́ю иконою Пресвятой Богородицы совершил торжественное шествие по всему городу, как и с иконою Спасителя, а затем внес ее в церковь св. Апостола Петра и поставил здесь в алтаре. С тех пор от иконы этой истекали в Риме различные чудеса и подавались недужным исцеления.
После того прошло еще несколько лет, в течение которых в Константинополе свирепствовали иконоборческие цари и патриархи. Но вот все они с бесчестием погибли — и на византийский престол вступил благоверный император Михаил[1], за малолетством которого государством управляла сначала благочестивая мать его — царица Феодора[2]. При них иконоборческая ересь была совершенно искоренена и наступило торжество Православия.
В это время икона Пресвятой Богородицы, взятая Святейшим Патриархом Германом на место заточения, а потом отплывшая оттуда в Рим и поставленная там в алтаре храма св. Апостола Петра, начала на глазах у всех, бывших в храме, приходить в движение и колебаться, хотя никто из присутство-
