чтобъ порабощали крестьянъ свыше мѣръ человѣческихъ, особенно съ мучительствомъ“. Вмѣстѣ съ этимъ разслѣдованіемъ кн. Вяземскій долженъ былъ ознакомиться съ положеніемъ заводовъ и разсмотрѣть, не лучше-ли производить горныя работы вольнонаемными рабочими. Докладъ кн. Вяземскаго имѣлъ послѣдствіемъ такія распоряженія Императрицы. 1) употреблять крестьянъ для фабричныхъ работъ только опредѣленное число дней въ недѣлю; 2) не употреблять для фабричныхъ работъ крестьянъ, находившихся на большомъ разстояніи отъ заводовъ, и 3) не обременять крестьянъ слишкомъ тягостной работою, накладывая на нихъ больше работъ, чѣмъ сколько имъ по количеству подушнаго налога заработать слѣдуетъ. Далѣе говорилось въ Указѣ: „и если отъ заводскаго управленія какое непристойное мученіе, или же удержка въ заработной платѣ происходить будетъ, то рабочимъ предоставлено было право бить челомъ въ судебныхъ мѣстахъ отъ міра, пославъ нарочно челобитчиковъ, коихъ никому ни подъ какимъ видомъ за то не притеснять“. Что касается до приписки впредь крестьянъ къ заводамъ, то Екатерина почти тотчасъ по вступленіи на престолъ, именно 8 августа 1762 года, нашла нужнымъ подтвердить во всей силѣ указъ 29 марта того же года о запрещеніи покупать къ фабрикамъ и заводамъ деревни. Не смотря на всѣ эти меры, волненія въ средѣ приписныхъ рабочихъ продолжались повсеместно; съ одной стороны произволъ, съ другой озлобленіе слишкомъ укоренились; къ тому же отдача вина на откупъ, способствовавшая развитію пьянства, обостряла столкновенія рабочихъ съ заводской администраціею; нѣкоторыя правительственныя распоряженія, какъ напримѣръ распоряженіе о взиманіи съ приписныхъ рабочихъ рекрутъ, усиливали раздраженіе рабочихъ не только противъ заводской администраціи, но также и противъ правительства. Донесенія губернатора Западной Сибири, Дениса Чичерина, ярко рисуютъ это смутное время и произволъ, повидимому, ничего и никого не боявшихся заводскихъ приказчиковъ. Въ одномъ изъ такихъ донесеній Чичеринъ описываетъ мученія безгласнаго ясачнаго народа отъ заводскихъ управителей Кругликова и Мельникова: юрты жгли, скотъ и хлѣбъ грабили, самыхъ крестьянъ мучили. Въ Кузнецкѣ управитель Мельниковъ запретилъ крестьянамъ принимать ясачныхъ въ свои дома и продавать имъ хлѣбъ. Въ конецъ разоренные ясачные разбѣжались въ отдаленные лѣса. Своеволіе этихъ приказчиковъ дошло до того, что, когда губернаторъ Чичеринъ хотѣлъ ихъ взять для представленія въ комиссію, то встрѣтилъ вооруженное сопротивленіе; Кругликовъ, командуя самолично отрядомъ изъ 200 мужиковъ, перебилъ губернаторскую стражу. Тоже сдѣлалъ и Мельниковъ. Приводимые Чичеринымъ факты звѣрства этихъ представителей промышленности, совершавшіеся только ради корысти, дѣйствительно способны были поднять на самозащиту самый спокойный народъ. Въ 1771 году открылись волненія среди рабочихъ на Олонецкихъ заводахъ. Волненія эти не ограничивались одними горными заводами; они повторялись на многихъ другихъ фабрикахъ, гдѣ только были приписные. Понятно, что такое положеніе дѣлъ на Уральскихъ горныхъ заводахъ было какъ нельзя болѣе на руку Пугачеву; онъ дѣйствительно нашелъ здесь большую поддержку не только на южномъ, но и на среднемъ Уралѣ; въ нѣкоторыхъ заводахъ шайки его принимались дружелюбно. Когда бунтъ горнозаводскихъ рабочихъ былъ окончательно подавленъ, Императрица нашла нужнымъ вновь обратить вниманіе на положеніе приписныхъ рабочихъ; 21 мая 1779 г. появился манифестъ, имѣвшій цѣлью урегулировать ихъ отношенія къ заводчикамъ. Этимъ манифестомъ точно
