пришло время платить, ничего и не получили. Подпись еще ничего не значитъ.
— Ну, тутъ это едва ли произойдетъ.
— Да я ничего. Дай Богъ, чтобы все такъ вышло, какъ ты говоришь. По крайней мѣрѣ, Анюта вздохнетъ, да и о сынѣ надо подумать: врядъ ли прокъ изъ него выйдетъ!
— Отчего? Ученье у Жоржа идетъ очень порядочно.
— Не про ученье я говорю, а про воспитанье. Конечно, это не мое дѣло, но что я вижу, то вижу.
За обѣдомъ былъ горохъ, который бабушка очень любила. Анна Петровна сказала:
— Вотъ, мама, вашъ любимый горохъ.
Маргарита Дмитріевна сразу обидѣлась.
— Что жъ? Я прежде очень любила его, но въ дѣтствѣ мало ли какую дрянь ѣшь? Напрасно ты безпокоилась, Анюта, горохъ вѣдь очень вреденъ для желудка. Конечно, вамъ теперь нельзя еще разносоловъ заводить. Вотъ, если мѣсто выгоритъ, навѣрно, журфиксы будешь устраивать. Тогда, пожалуйста, не стѣсняйся: изъ моей комнаты можно устроить курилку или закусочную.
— Зачѣмъ же мы будемъ васъ тревожить? Да и потомъ, я никакихъ празднествъ устраивать не собираюсь.
— Да что ты, Анюта! Разъ въ недѣлю могу же я съ Машей переночевать!
— Да, кстати, я Машу вчера расчитала. Вѣдь и вы, кажется, были ею не особенно довольны? Дѣйствительно, она очень распустилась.
— Я недовольна Машей? Да мнѣ-то какое дѣло? Хоть она вамъ на голову садись. Нельзя быть такой требовательной къ прислугѣ: онѣ — такіе же люди.
— Вообще, она мнѣ не подходила.
— Это — твое дѣло. Маша хоть воровкой не была.
пришло время платить, ничего и не получили. Подпись еще ничего не значит.
— Ну, тут это едва ли произойдет.
— Да я ничего. Дай Бог, чтобы всё так вышло, как ты говоришь. По крайней мере, Анюта вздохнет, да и о сыне надо подумать: вряд ли прок из него выйдет!
— Отчего? Ученье у Жоржа идет очень порядочно.
— Не про ученье я говорю, а про воспитанье. Конечно, это не мое дело, но что я вижу, то вижу.
За обедом был горох, который бабушка очень любила. Анна Петровна сказала:
— Вот, мама, ваш любимый горох.
Маргарита Дмитриевна сразу обиделась.
— Что ж? Я прежде очень любила его, но в детстве мало ли какую дрянь ешь? Напрасно ты беспокоилась, Анюта, горох ведь очень вреден для желудка. Конечно, вам теперь нельзя еще разносолов заводить. Вот, если место выгорит, наверно, журфиксы будешь устраивать. Тогда, пожалуйста, не стесняйся: из моей комнаты можно устроить курилку или закусочную.
— Зачем же мы будем вас тревожить? Да и потом, я никаких празднеств устраивать не собираюсь.
— Да что ты, Анюта! Раз в неделю могу же я с Машей переночевать!
— Да, кстати, я Машу вчера рассчитала. Ведь и вы, кажется, были ею не особенно довольны? Действительно, она очень распустилась.
— Я недовольна Машей? Да мне-то какое дело? Хоть она вам на голову садись. Нельзя быть такой требовательной к прислуге: они — такие же люди.
— Вообще, она мне не подходила.
— Это — твое дело. Маша хоть воровкой не была.
