в некотором компромиссе, который, удовлетворяя настояниям этих кругов (относительно исправления недостатков избирательного закона с их точки зрения), в то же время спасал существование Думы.
Родичев. — Когда началось обсуждение, Столыпин заручился мнением императора?
Крыжановский. — Я этого не знаю, но когда я писал закон, то была его ссылка, в которой он говорил, что высочайше было повелено, чтобы ни один из разрядов населения, уже имевший голос, не был этого голоса лишен; что может быть сокращено влияние классовое, но чтобы от каждого класса был представитель; Столыпин не мог действовать в данном случае за свой счет; очевидно, он и вверху и в общественных кругах настаивал на необходимости сохранения Думы. Это мне представляется совершенно несомненным.
Председатель. — Вы не помните, когда он употребил эту фразу, что государь желает, чтобы все классы были представлены?
Крыжановский. — Я не помню, было ли это сказано в совете министров или лично.
Родичев. — Это было, должно быть, в мае или в конце июня; во всяком случае, время было предшествующее самому акту.
Председатель (показывает бумагу). — Скажите пожалуйста, каково происхождение этой бумаги, которую, по ее содержанию, можно назвать политическим обвинительным актом против председателя второй Государственной Думы и которая у вас найдена?
Крыжановский. — Я припоминаю эту бумагу. Она исходит не от меня. Это копия, которую я снял с документа, бывшего у Столыпина. Очевидно, она была составлена на основании стенографических отчетов. Не составлял ли ее чиновник особых поручений при Думе, фамилия его, кажется, Куманин; на обязанности его лежало предупреждать, что предполагается к слушанию, вести запись для доклада и т. д.
Председатель. — Этот чиновник состоял в должности заведывающего министерским павильоном?
Крыжановский. — Да, он вел переговоры с комиссиями, уведомлял министров, содержал в порядке все справки.
Председатель. — Причем его обязанности простирались не только на то, что он мог слышать, но и на то, чего он не должен был слышать; т.-е., повидимому, он должен был немножко…
Крыжановский. — Подслушивать?
Председатель. — Да.
Крыжановский. — Нет, председатель Государственной Думы его не допускал бы.
Председатель. — Но каким образом у вас могла очутиться справка, составленная 13 мая 1907 года?
