подобное внесение исследовательских рабочих гипотез в систематическое изложение учения о подростке представляется нам совершенно неизбежным.
Мы полагаем, что есть все биологические основания допустить, что в процессе эволюции вместе с удлинением срока детского развития у высших животных и отсрочкой момента завершения общеорганического созревания и окончания детства совершалось и отодвигание момента полового созревания, что между двумя этими моментами — окончания детства и полового созревания — существует прямая связь. Нам думается, что эта связь обусловлена прямой биологической необходимостью.
Несозревшее, незакончившее собственного своего формирования животное еще не вооружено достаточно для того, чтобы самостоятельно участвовать в борьбе за существование. Пора детства — пора зависимости от родителей. Основные потребности в эту эпоху — потребности собственного развития. Для этого существа, еще не окрепшего и не вступившего в самостоятельную фазу своего существования, было бы просто невозможно производить потомство, обеспечить его существование, охранять и питать детенышей. И с органической стороны вынашивание детенышей, роды и кормление их, и со стороны борьбы за жизнь добывание пищи, защита потомства одинаково биологически несовместимы с детством, с незаконченным собственным развитием.
Вспомним, что именно это обстоятельство выдвигал в свое время Торндайк, как основное возражение против теории рекапитуляции Стенли Холла, т. е. против утверждения о параллелизме между филогенезом и онтогенезом. Какой же параллелизм, аргументировал Торндайк, когда инстинкт сосания, столь поздно возникающий в истории рода (только у млекопитающих), в онтогонезе появляется первым, а инстинкт размножения, едва ли не первичный в филогенезе, в истории развития ребенка появляется последним. В этой перетасовке „природного“ порядка появления инстинктов этот автор c полным основанием усматривал действие того же механизма отбора полезных вариаций, который лежит в основе всей эволюции. Итак, с биологической необходимостью момент полового созревания отодвигается к концу детства к завершительному пункту собственного органического созревания.
Мы склонны поэтому допустить, что у животных, как правило, оба эти момента — окончания общеорганического развития и полового созревания — совпадают. В пользу этого, помимо приведенных выше, говорят еще многие соображения.
Главное мы усматриваем в том, что из всех млекопитающих животных один только человек переживает в процессе своего развития две волны усиленного роста: сейчас после рождения на первом году жизни и в эпоху полового созревания. Все млекопитающие в знают только первую волну; даже человекоподобные обезьяны, по указанию Фриденталя, не обнаруживают этой вторичной волны интенсивного роста в эпоху полового созревания.
