личаться отъ нормальнаго сна, въ противномъ случаѣ допущена ошибка. Такое гипнотическое состояніе сонливости мы часто вызываемъ для терапевтическихъ цѣлей“. Показаніе свидѣтельницы, что признаніе въ любви произошло во время такого соннаго состоянія, вызываетъ энергичный протестъ со стороны подсудимаго, который спрашиваетъ ее, было-ли это послѣ обѣда или вечеромъ, на что свидѣтельница не можетъ дать опредѣленнаго отвѣта.
Чинскій придаетъ особенное значеніе тому факту, что онъ до обрученія съ баронессой не сообщалъ ей ничего о своемъ происхожденіи, а сообщилъ объ этомъ лишь незадолго до свадьбы; послѣдняя не отрицаетъ этого, но добавляетъ, что его происхожденіе никоимъ образомъ не могло повліять на ея рѣшеніе.
О дальнѣйшихъ событіяхъ, слѣдовавшихъ за обрученіемъ, свидѣтельница сообщаетъ слѣдующее: „въ январѣ текущаго года мы уѣхали въ Сан-Галленъ и Вайдъ въ Швейцарію съ цѣлью обручиться тамъ публично; оттуда мы разсылали объявленія объ обрученіи. Лишь въ послѣдніе дни нашего пребыванія въ Швейцаріи Чинскій сообщилъ мнѣ о необходимости негласнаго вѣнчанія, такъ какъ онъ происходитъ изъ княжеско-литовскаго рода и, въ случаѣ гласнаго вѣнчанія, могутъ произойти политическія осложненія. Министръ Кальноки очень радуется ихъ союзу, но и онъ опасается, чтобы одна дама, принадлежащая къ лучшему обществу въ Дрезденѣ, чрезвычайно интересовавшаяся Чинскимь, не надѣлала ему крупныхъ непріятностей, если узнаетъ о предполагаемомъ вѣнчаніи. Еще въ началѣ января Чинскій поѣхалъ въ
личаться от нормального сна, в противном случае допущена ошибка. Такое гипнотическое состояние сонливости мы часто вызываем для терапевтических целей». Показание свидетельницы, что признание в любви произошло во время такого сонного состояния, вызывает энергичный протест со стороны подсудимого, который спрашивает её, было ли это после обеда или вечером, на что свидетельница не может дать определенного ответа.
Чинский придает особенное значение тому факту, что он до обручения с баронессой не сообщал ей ничего о своем происхождении, а сообщил об этом лишь незадолго до свадьбы; последняя не отрицает этого, но добавляет, что его происхождение никоим образом не могло повлиять на её решение.
О дальнейших событиях, следовавших за обручением, свидетельница сообщает следующее: «в январе текущего года мы уехали в Сан-Галлен и Вайд в Швейцарию с целью обручиться там публично; оттуда мы рассылали объявления об обручении. Лишь в последние дни нашего пребывания в Швейцарии Чинский сообщил мне о необходимости негласного венчания, так как он происходит из княжеско-литовского рода и, в случае гласного венчания, могут произойти политические осложнения. Министр Кальноки очень радуется их союзу, но и он опасается, чтобы одна дама, принадлежащая к лучшему обществу в Дрездене, чрезвычайно интересовавшаяся Чинскимь, не наделала ему крупных неприятностей, если узнает о предполагаемом венчании. Ещё в начале января Чинский поехал в
